Патрик Мелроуз. Книга 1 (сборник) - стр. 48

Виктор отправился в дом за бисодолом, таблетками от изжоги. Как обычно, он слишком быстро сжевал бутерброд, проталкивая его в горло, как шпагоглотатель. Он вновь признал справедливость замечания Уильяма Джеймса, что личность складывается по большей части из «определенных движений головы и горла»{31}, хотя определенные движения желудка и кишечника ощущались не менее субъективно.

Виктор снова сел за стол, представил себе, что погрузился в размышления, и попытался наложить воображаемую картинку на полное отсутствие мыслей. В сущности, если он мыслительная машина, то ему необходимо техобслуживание. Сегодня его донимали не философские проблемы, а проблемы с философией. Однако же зачастую они были неотличимы друг от друга. Витгенштейн сказал, что философ обращается с вопросом, как врач с заболеванием{32}. Но каким способом его лечить? Слабительными? Пиявками? Антибиотиками, чтобы истребить языковую заразу? Таблетками от изжоги, чтобы растворить рыхлую тяжесть ощущений, подумал Виктор и негромко рыгнул.

Обычно говорят, что глубокие мысли – удел мыслителей, потому что привыкли так выражаться, но мыслящим личностям нет нужды именовать себя мыслителями. С другой стороны, лениво рассуждал Виктор, почему бы в данном случае и не пойти на поводу у общественного мнения? А что касается мозга и разума, то нет никакой проблемы в разделении двух категорий – мыслительного процесса и сознания, – происходящих одновременно. Или проблема заключается в самих категориях?

Где-то у подножья холма хлопнула дверь автомобиля. Наверное, Элинор привезла Анну. Виктор щелкнул крышкой часов, проверил время и снова закрыл крышку. Каких успехов он сегодня добился? Да никаких. День выдался непродуктивный, но не из тех, когда, обуреваемый множеством интересных идей, Виктор, как буриданов осел, не мог сделать выбора между двумя одинаково привлекательными и питательными охапками сена. Нет, сегодня причина неудач заключалась в другом.

У последнего поворота тропы появилась Анна, ослепительная в своем белом платье.

– Привет, – сказала она.

– Привет, – по-детски расстроенно отозвался Виктор.

– Как дела?

– По большей части бесплодные упражнения, но говорят, что упражняться полезно.

– Ты недооцениваешь бесплодные упражнения, – сказала Анна. – Сейчас это очень модно. Велосипеды, которые никуда не едут, беговые дорожки, которые никуда не ведут, тяжести, которые поднимают просто так…

Виктор молчал, уныло глядя на единственное написанное им предложение.

– Значит, пока так и неизвестно, кто мы такие? – спросила Анна, приобняв его за плечи.