Патриарх Тихон. Крестный путь - стр. 55
Смерть ему была уготована злая. Красноармейцы построились, поставили священника возле ямы, и вдруг один из них бросил винтовку:
– Он крестил меня. Не буду стрелять!
«Изменнику» скрутили руки, тоже поставили к яме. И опять незадача. Из толпы, стоявшей поодаль, прибежала женщина, заслонила батюшку собой. Расстреляли всех троих. И сразу начали закапывать. Отец Константин был ранен. Он поднимался из могилы, просил прикончить. Родная дочь его, ползая на коленях перед убийцами, молила о пощаде. Закопали. На толпу направили винтовки. И все глядели, как «дышит» могила.
Фамилия человека, устроившего казнь, – Бедов. В беде была Россия, но бесстрашные люди уже на следующий день приехали в Москву, в Лихов переулок, сообщили секретарю Собора Шеину о богородской трагедии.
Ночью к патриарху пришли депутаты Собора. Святейший уже спал, но поднялся. Митрополит Арсений сказал:
– Нам стало известно от человека надежного, верного – власти решили арестовать ваше святейшество.
Тихон улыбнулся:
– Экая новость! Меня, думаю, и в день интронизации хотели бы арестовать.
– Святейший, время страшное. Убили царя, убивают преосвященных и священников…
– Умереть? Что ж такого. Я хоть сейчас готов. Вот если мучить будут – неприятно, а пойти на это, видимо, придется.
– Разве можно допустить такое! – Арсений побледнел. – Все готово для вашего немедленного отъезда.
– Патриарх – в бегах! Нет, такого удовольствия я не могу доставить господам комиссарам. Патриарх для них хуже бельма. – И посмотрел на келейника: – Яков Анисимович, угощай гостей чаем.
Час был поздний, всех оставили ночевать.
Но сообщение верного человека оказалось точным. С обыском нагрянули уже на следующую ночь, 11 ноября. Комиссар Хрусталев изъял письма и устроил что-то очень похожее на грабеж владыки Макария. Револьвером, правда, не размахивал, до рукоприкладства не опустился, зато обвинил святейшего в воровстве.
– Митры, кресты, панагии – все это похищено из Кремля.
Описал, забрал.
В покоях оставил красноармейцев.
– Как это понимать? – спросил Тихон.
– Вы, гражданин Беллавин, арестованы. Арест домашний. Пока. На вас заведено три дела.
Торжествовала красная звезда. Ленин, получив две отравленные пули, выжил. Троцкий, собрав тридцать тысяч красноармейцев, изгнал белых из Казани, Сызрани, Симбирска, Самары. Командарм Ворошилов, рабочая кость, дважды побил под Царицыном казачьего генерала Краснова. Войска союзников получили отпор под Котласом и Вологдой. Провалился заговор трех послов.
Патриарх обезврежен.
Остается над народом поработать.
Прихожане московских церквей вели себя неспокойно, писали Ленину, писали народному комиссару юстиции Гуковскому, в МК, в ЧК: пусть власти разрешат патриарху служить на Рождество.