Паруса «Надежды». Морской дневник сухопутного человека - стр. 53

Илья в изнеможении бросился на диван.

– Я могу подумать?

– Можете. Пять минут.

– А эти, которые следят за мной?

– А, это так положено… Не обращайте внимания. Тут большая шахматная партия. Поверьте, я бы не стал с вами откровенничать, если бы не рекомендации Татьяны Владимировны и еще нескольких товарищей.

Илья молчал.

– Хорошо, – гость повернулся к нему спиной, собираясь уйти, – не буду давить. Только для информации: кое-кто полетел в Испанию, будут находиться рядом с вашей матерью. И это не люди клана Оганесянов.

Илья вскочил с дивана:

– Что вы сказали?

– Я сказал, что в этой истории задействованы не только наркодельцы, а кто-то из МВД, и даже из областных структур на уровне замов губернатора. И тут получается, что на тебя указали, что ты сможешь реализоваться… А мать оказалась заложницей, хотя этого она пока и не понимает. Она не выедет из Марбельи, пока это дело не закончится.

– При чем здесь моя мать? – У Ильи дрожали руки.

– Ты не понимаешь, дружок, что происходит. Мать совсем конечно ни при чем, но на тебя поставили, как на человека, который был близок с Арсеном, вхож в дом к Оганесянам и вдобавок должник их до гроба. Ведь они считают, что ты стал невольным виновником смерти Арсена. И нужные люди только и ждут, чтобы палец старшего Оганесяна указал на тебя, чтобы следующий контракт не прошел мимо. Там все это выстраивалось годами. То, что не сделал Арсен, или кто-то еще, кого мы не знаем, предстоит, по всей видимости, сделать тебе. Потом тебя, скорее всего, уберут, за ненадобностью.

– Уберут?

– Уберут, сольют, убьют. Это не важно. Это потом. Если мы не вступим в игру. Но мы-то обязательно вступим. И раскрутим этот клубок до конца. А насчет Полины Евгеньевны не переживай: пока ты будешь в игре, волос не упадет с ее головы, а когда всё закончится – ее реабилитируют, дело против нее закроют.