Паргоронские байки. Том 2 - стр. 85
Прежняя жизнь вообще подернулась какой-то дымкой. Мутной завесой. Будто вчерашний сон – отдельные эпизоды мелькают перед глазами, но было это не с тобой и не взаправду.
– Лахджа, – наконец произнесла демоница. – Я Лахджа Ка… Лахджа Ка…
Фамилию вспомнить не удалось, и Лахджа махнула на нее рукой. Хватит пока с нее имени.
Теперь бы еще понять, кто она такая, как сюда попала и где вообще находится. Вся нужная информация в голове была, но добраться до нее не получалось.
Для начала Лахджа поднесла к глазам руку. Та была узнаваема и неузнаваема разом. Вроде как и ее… но как будто и чужая.
У нее всегда были такие пальцы? Всегда были такие когти? Лахджа не была уверена.
Она попыталась встать и ощерилась. Остатки крови и слизи присохли к коже и теперь стали трескаться. Почесываясь, Лахджа все-таки сумела перевернуться и поднялась на ноги.
Что ж, у нее две руки и две ноги. Это знакомо.
На руках пять пальцев. Но ногтей нет… вместо них когти. Втягивающиеся, как у кошек. В спокойном состоянии почти незаметны, но если чуть напрячься – вылезают почти на длину фаланги. Забавное новшество… кажется, новшество.
Потом она развернула крылья и вытянула хвост… так, а вот этого у нее раньше не было точно.
Крылья оказались большими. Пока Лахджа лежала комочком, они были свернуты, и в складках осталась жидкая слизь. Теперь она падала вниз комьями, стекала по ногам и ягодицам… так, вот ягодицы точно стали больше. Лахджа была абсолютно уверена.
И грудь тоже увеличилась. Глупо. Если у нее крылья, она должна летать. А значит, большая грудь снизит аэродинамичность.
Ощупав себя со всех сторон, Лахджа выяснила, что фигурой ее не обидели. Она смутно помнила, что у нее и раньше с этим все было хорошо, но теперь все выпуклости стали еще выпуклее, а впуклости – впуклее.
Но все же не до гротеска. Не до гипертрофии. Остались в разумных пределах.
И пениса нет. Фух. Почему-то Лахджу вдруг встревожило, не появился ли он.
Нет, из новых деталей появились только когти, крылья и хвост.
Рогов нет. Странно. Почему-то подсознательно они ожидались. Хотя это хорошо, что их нет – совершенно бесполезные наросты, зря утяжеляющие голову и мешающие спать.
И кожа… расчистив участок на руке, Лахджа увидела, что кожа теперь красивого серебристого оттенка. Будто состоящая из мельчайших чешуек. Очень шелковистая на ощупь, но явно прочнее человеческой.
Выпрямившись во весь рост, Лахджа почувствовала внезапную тошноту. Поддавшись ей, она выблевала ком слизи. А потом еще один.
Очистив внутренности от амниотической жидкости, она сделала первый, неуверенный шаг. Ноги слушались плохо, но слушались.