Параллельные кривые - стр. 13
Арсений уселся на лежанку и стал смотреть в окно. Падал снег, укрывая кружевные кроны плодовых деревьев. На верхушках яблонь кое-где висели красные и бурые плоды. Прилетела какая-то большая рыжеватая птица с синими крыльями и стала долбить мёрзлое яблоко. Крючковатая графика грушевых ветвей завораживала. К стволу одной из груш была приставлена лестница, и по ней прыгала ворона. Прыг-скок – две перекладины вверх; прыг-скок – две вниз. Вдруг ворона, будто почуяв взгляд наблюдателя, обернулась и уставилась на Арсения:
– Спааать!!! – заорала она, и Сеня даже не успел удивиться, провалившись в глубокий сон без сновидений.
Через час пленник тишины вскочил, словно его подбросило взрывной волной. Посмотрев по сторонам невидящим взглядом, он снова упал головой на подушку. Одновременно с ним в мансарде открыла глаза хозяйка дома. Она взяла с прикроватной тумбочки бумагу, карандаш и быстро зафиксировала результаты «погружения». «Да, братка, попал ты в переплёт. Две силы заинтересованы в том, чтобы ты находился сейчас там. Одна – бездушная, алчная, свирепая. Другая – не менее свирепая, но преследующая противоположные цели, магическая группа. Меня не обнаружили. Я следила твоими глазами. Но повторять фокус «два в одном» рискованно. Итак, что мы имеем? Убивать тебя в этой деревне не собираются. Тебя посвятили в некую традицию, чтобы иметь возможность контролировать и защищать. Пока ты им нужен, по крайней мере. Зачем, я не поняла. Не знаю языка, а намерение читать могу только на уровне «опасно – не опасно». Алла зарисовывала, записывала. «Вторая сила, от которой исходит угроза, находится в другой стране. Идёт война у них там или народ постигло иное бедствие, я не понимаю. Просто пахнет смертью, много смертей».
Было тихо. Малахольный сценарист послушно не мешал. Она спустилась в кухню, где аккуратно тикали настенные часы и сквозь тюлевую занавеску сочились сумерки. Задёрнув плотные шторы, Алла приоткрыла дверь в столовую. Арсений задрыгал ногой во сне, прямо как Пуля. Печная лежанка была ему коротка. Собственно, как и ей. Видимо, дом строили хоббиты. Хотя, зачем малоросликам потолки два восемьдесят? На вырост? От шороха гардинных колец Загадов проснулся и стремительно принял вертикальное положение, широко открытыми глазами всё ещё досматривая какой-то сон. Он кивал головой и угукал, будто отвечая согласием на чьи-то слова.
– В сумерки нужно окна зашторивать, нельзя их в дом впускать, – пояснила Алла.
– Кого их?
– Ну… Их…
Слова никак не возвращались к Сене, и он только смущённо кивнул. Наконец пустоту в голове стали заполнять аморфные массы смыслов, постепенно отвердевшие в слова: