Парадокс власти. Как обретают и теряют влияние - стр. 7

Знакомясь с новой наукой о власти, мы увидим, как эти аспекты положения в обществе взаимодействуют друг с другом, зачастую определяя наше поведение в соответствии с принципами, сформулированными этой наукой.

Приведенные выше определения позволяют нам пуститься в плавание по волнам новой науки о власти. Но сначала я хотел бы пояснить, что эта книга, в отличие от многих других{8}, не посвящена ни лидерству как таковому, ни выдающимся лидерам настоящего и прошлого, ни людям, которые злоупотребляли властью. Я обучаю лидерству представителей самых разных профессий – бизнесменов, ученых, деятелей культуры, чиновников, филантропов, инженеров и финансистов. Они по своему опыту знают, что парадокс власти имеет прямое отношение к их работе и что его разрешение критически важно для того, чтобы завоевать и сохранить лидерство. Они видели, как злоупотребление властью может разрушить и организации, и жизни людей.

Кроме того, я провел много времени с людьми, которые руководили по-настоящему успешными коллективами в таких компаниях, как Facebook, Pixar и Google, а также с заключенными, которые руководили программами восстановительного правосудия в тюрьме Сан-Квентин. Я видел руководителей, в которых были воплощены многие из 20 принципов власти, сформулированных в этой книге. (Перечень этих принципов приведен в конце данного раздела.) Но я не беру на себя смелость заявлять, что моя книга посвящена лидерству.

Эта книга также не о политике. После публичных лекций мне часто задают вопросы о политике и истории. Мы вполне обоснованно ассоциируем власть с политикой. Как насчет Гитлера? ИГИЛ?[1] Разве это не объясняет все о Робеспьере и Французской революции? Что станет со страной, если президентом изберут Шерил Сэндберг? Я не знаю – и обычно смущаюсь, предлагая в качестве ответа всего лишь гипотезу. Но знание парадокса власти поможет понять, например, сталинскую кампанию террора, неудачное вторжение в залив Свиней, предпринятое Кеннеди, причины, по которым мы предпочитаем одного политика другому, роль журналистики в обеспечении подотчетности власть имущих, а также то, почему экономика «просачивающихся сверху вниз благ» не учитывает психологических эффектов богатства. Также оно помогает увидеть проблемы американской политики и осознать, как широкомасштабное применение силы (операция «Шок и трепет», Вьетнам) может привести к обратным результатам и ослабить власть государства.

Я убежден, что 20 принципов власти (которые связаны с динамикой власти в личных отношениях в социальных группах) проясняют не только утрату власти и долговременное наследие политиков, но также ее распределение на разных уровнях – об этом говорят судьбы политических партий и идеологических движений, причины возвышения и упадка государств, примеры которых мы видим в истории. Эти принципы важны для серьезных дебатов, которые ведутся в настоящее время: об изменяющемся влиянии государств, о «мягкой» и «жесткой» силе