Папирус - стр. 24
Вскоре неглубокая могила, наспех вырытая в тяжеловато-сухом придорожном грунте, была готова.
Абу обломил оперение стрелы, перевернул тело отца на бок, и с трудом выдернул её наконечник из спины.
Бережно обернув в скудное тряпьё тело отца, он бережно опустил его в могилу.
Не стыдясь слёз, он засыпал тело родителя, пригладив напоследок поверхность холмика.
– Спи отец в родной земле, на своём поле! И пусть боги примут твою душу в своё царство мёртвых! – сказал вслух осиротевший Абу.
Потом он зачем-то засунул обломок стрелы за пояс.
К тому времени большое стадо с пастухами гиксосами в облаке пыли уже ушло вдаль за горизонт.
Абу снял с трупа коня попону, а с убийцы своего отца лук со стрелами, и какие-то ремни с кожаными ножнами, вложив туда пыльный кинжал.
Нацепив всё на себя, он зачем-то взвалил на плечо ещё и свёрнутую попону с мотыгой и серпом, и быстро пошёл прочь на восток к долине Нила.
Он уже почти бежал и думал не столько о своей дальнейшей судьбе, сколько о возможности поскорее покинуть, столь неожиданно случившееся, своё первое поле брани.
Надо было быстрее улепётывать, пока гиксоские всадники снова бы не возвратились и не начали бы его поиск.
С этой целью Абу свернул с дороги и пошёл через поле зигзагами, периодически оглядываясь назад.
Затем он понял, что по следу в поле его смогут быстро найти, и вновь вышел на дорогу, которая фактически была всего лишь еле заметной тропой.
Его опасения оказались не напрасны.
Вскоре показались всадники, снова рыскающие по полю в различных направлениях.
Наконец один из них издал громкий гортанный крик, означавший, видимо, что след беглеца найден.
Сразу три конника бросились по оставленным в поле следам Абу.
Но хитроумный крестьянин догадался повернуть в противоположном направлении, назад, к месту трагических событий.
И это его спасло.
Абу немного прополз в злаках, спрятавшись за небольшой придорожный кустик, откуда со страхом и тревогой наблюдал за тщетными стараниями преследователей, ищущих его в противоположном направлении, всё дальше от его схрона здесь.
Гиксосы снова потеряли след, и никого вдали не увидев, прекратили свои поиски.
Всадники повернули восвояси, что-то зло бормоча друг другу и неистово стегая своих коней, пытаясь опять догнать своё стадо.
Абу сел на колени и начал молиться богу Осирису за своё спасение.
Немного отдышавшись и успокоившись, он встал, отряхнулся от пыли, и снова побрёл на восток, к Нилу, в тревожное и неизведанное.
По дороге Абу встретил троих, таких же, как он, феллахов что-то оживлённо и даже взволнованно обсуждавших около двух трупов своих соплеменников.