Пантеон оборотней. Приключения Руднева - стр. 51
– Нет! С чего ты взял? – буркнул Руднев, не отрываясь от своего занятия.
Резкость и поспешность ответа убедили Белецкого в правильности его предположения, но он сделикатничал и донимать друга расспросами не стал. Впрочем, ситуация разъяснилась и без того, благодаря доносительству Тимофея Кондратьевича, который подкараулил Белецкого, когда тот пошёл к себе переодеваться, и во всех красках живописал давешнюю сцену в прихожей. Старик и Белецкому высказал свою точку зрения о перспективности сердитой гостьи и завел свою любимую песню о том, что барина, де, давно пора женить, и что Белецкому следует этим вопросом всерьёз озаботиться, а то ведь он – Тимофей Кондратьевич – так барчат понянькать и не успеет. Когда сетования старика дошли до будущих отпрысков ненаглядного барина, и он во всю принялся шмыгать носом и тереть глаза, Белецкий поспешно перевёл разговор на тюрбо с голландским соусом, которая, по его мнению, в прошлый раз вышла суховатой, и Тимофей Кондратьевич, заполошившись, умчался на кухню.
Отдав должное ужину, который, как и всегда в доме Руднева, оказался отменен, трое друзей собрались в гостиной и принялись делиться новостями.
Первым рассказывал Белецкий. Ему удалось встретиться со знакомым редактором, и тот после изрядной порции Анизета под большим секретом поведал ему, что источник сведений о заговоре Вер-Вольфа в «Голосе Москве» никто не знает, и, что ещё интереснее, такая же ситуация и в других газетах, про которые известно редактору.
– Как такое может быть? – удивился Терентьев. – «Голос Москвы» издание серьёзное, не «Копейка» какая-нибудь. Они репутацию берегут и тяжб о клевете опасаются, потому всякую информацию тщательно проверяют. Нам вон в сыскное, например, обращаются за подтверждениями. А тут эдакое дело! В любом случае репортёр, что статейки накропал, должен был от кого-то басню почерпать. Ну, не сочинил же он это всё, в самом деле!
– Вот тут-то и загвоздка! – продолжил рассказывать Белецкий. – Знакомый мой утверждает, что все три статьи, которые у них были опубликованы о заговоре, писали три разных человека и что со всеми с ними, а также с выпускающим редактором, что номера в печать кассировал (уст. согласовывал), произошли какие-то несчастья или странности. Один вроде как упился до чертей и угодил в Преображенскую больницу19, где находится и сейчас в состоянии абсолютно скорбном. Второй внезапно уехал куда-то в провинцию якобы к родственникам, но куда именно, неизвестно. Третий угодил под трамвай и погиб от ран. А четвертого, по слухам, арестовали.