Память льда. Том 2 - стр. 3
Остряк приметил, что днём и по ночам в таверне собирались два разных типа людей. Сейчас он смотрел на первых – эти чуть ли не жили в общем зале, медленно потягивали вино и эль. Они были чужими в Капастане, не имели приятелей, зато передружились между собой, пусть и объединяло их лишь совместное ничегонеделание. К ночи начнут подходить другие. Крикливые, драчливые, они затаскивали внутрь уличных шлюх и швыряли свои монеты на столы так, будто думать не думали о завтрашнем дне. В них кипела энергия отчаяния, лихой привет, брошенный в лицо Худу. «Мы – твои, костяной ублюдок, – будто говорили они. – Но не раньше рассвета!»
Они кипели, текли, словно пенное море среди неподвижных, безразличных камней – молчаливых, одиноких посетителей дневного времени.
Море и камни. Море пускается в пляс перед лицом Худа, лишь только он оказывается поблизости. Камни уже так давно смотрят в глаза этому ублюдку, что им лень даже пошевелиться, не то что плясать. Море громогласно хохочет над собственными шутками. Камни со скрежетом бросят одну фразу, которой хватит, чтобы весь зал замолчал. «Разве что по кусочку капастанца…»
В следующий раз лучше буду держать язык за зубами.
Кошка встрепенулась на балке, потянулась так, что чёрные полоски волнами побежали по бурому меху. Свесила голову вниз, приподняв уши.
Мышь замерла на пороге кухни.
Остряк тихонько присвистнул.
Кошка посмотрела на него.
Мышь метнулась в кухню и скрылась из виду.
С громким скрипом дверь таверны распахнулась внутрь. Вошёл Бук, встретился взглядом с Остряком, затем устало опустился на стул рядом.
– Ты очень предсказуем, – пробормотал пожилой мужчина и жестом заказал ещё два кубка, как только поймал взгляд кабатчика.
– Ага, – отозвался Остряк. – Я – камень.
– Камень, значит? Скорей уж толстая игуана на камне. А когда придёт большая волна…
– Худ с ним. Ладно, ты меня нашёл, Бук. Что дальше?
– Просто хотел поблагодарить тебя за помощь, Остряк.
– Это что, была ирония, старик? Ещё немного потренируешься и…
– На самом деле я почти серьёзно. Мутная вода, которую ты мне дал выпить, – зелье Керули – оно просто чудеса творит. – На узком лице Бука возникла хитрая улыбка. – Чудеса…
– Рад слышать, что тебе лучше. Есть ещё новости, потрясающие основы мироустройства? Если нет…
Бук откинулся на спинку, чтобы дать кабатчику поставить на стол два кубка, а когда тот заковылял прочь, сказал:
– Я встречался со старейшинами Лагерей. Поначалу они хотели идти прямо к князю…
– Но потом опомнились.
– Пришлось их слегка подтолкнуть.
– Значит, теперь у тебя есть всё, чтобы не дать этому чокнутому евнуху играть в привратника у Худовых врат. Хорошо. Нельзя допустить панику на улицах, когда четверть миллиона паннионцев осаждают город.