Палата номер пять - стр. 2
– Так только позавчера зампотыл приказал новые одеяла выдать.
– Поздравляю, господа офицеры. У нас – клопы! – как-то даже радостно сказал начмед.
И показал медкомиссии копошащуюся чёрную точку на пальце.
– Клоп постельный вонючий. Начсклада бить будем?
Бить не стали. Выдернули из дома, где он уже сменил форму на треники с вытянутыми коленками, открыл бутылку пива и залил горячие пельмени майонезом. А нечего! Мы что тут должны одни отдуваться? Полезли склад смотреть. Честно говоря, клопов больше не нашли, но откуда ж им ещё взяться.
На следующее утро казарму переселили. Закрыли окна, начмед достал из закромов запасы ядовитого советского дихлофоса и прапора щедро залили пол. Параллельно из гаража выкатили жуткую древнюю конструкцию: огромный котёл с печкой, на четырёх колёсах. Залили в котёл воды, растопили печку и принялись парить матрасы. По моему мнению, дихлофоса было бы достаточно: клоп – это, всё-таки, не чесотка, но начмед решил подстраховаться. На складе тоже творился клопиный геноцид. Начсклада ходил бледный, командир вызывал его на ковёр.
Неделю после мероприятия я начинал своё утро, приходя в казарму и опрашивая солдат на предмет новых укусов. Мне радостно показывали расчёсанные пупырышки от комаров, распухшие натёртые лодыжки с мозолями, грибок на ногтях. Но клопов, к счастью, больше не показали. Ноги перестали сниться ещё через неделю.
Начсклада – гад: я из-за него с женой поругался и два дня на диване спал.
Вишенки
Рассказывал мой коллега, начальник медицинского пункта, в одной печально известной воинской части.
– Ты же знаешь, часть наша в лесу. Если с города на электричке ехать, то потом надо ещё с полкилометра среди ёлок брести. Зимой тяжеловато: снега много, поутру, бывает, проедешься в замороженном вагоне, выйдешь на тёмной пустой станции, вокруг которой метель метёт и вьюга воет, и пошёл по свежему снегу тропку торить. Как тот волк: «Какие сильные у меня лапищи!». Зато мигом согреешься. Никакой физподготовки не надо. Пока в часть придёшь – от тебя пар валит.
А летом хорошо. Утром уже светло, тепло, птички поют. Издалека слышна песня выгоняемых из казармы солдат. Идёшь, лесным воздухом дышишь. Единение с природой, чтоб её БТРом поломало.
Этим летом вот так поутру вышел я из электрички и по пружинящей прошлогодней иглице к забору части пошёл. Помнишь, лет десять назад пятый КПП закрыли, так все медики из медроты через забор лазили? И до сих пор лазят. Надо преодолевать поставленные командованием трудности.
Иду короче. А недалеко от станции огромный пень. Вокруг пня уютно расположились трое мужичков предпенсионного возраста. На пне – литровая бутылка мутноватого самогона, пластиковые стаканчики. Лица одухотворённые, в предвкушении познания истины. И, самое главное, кто-то из дома притащил тарелку, а на тарелке – горкой, вишенки. Обычные вишни. Видно, проходя мимо какого-то частного подворья, сорвали горсть и сунули в карман. Чтоб всё культурно. Не банальная пьянка, а отдых.