Палач, скрипачка и дракон - стр. 4
– Вот! – Вернувшийся Ламберто всучил Рокко бутылку. – А порошок принеси. Старший будет сильно недоволен, если, придя, обнаружит, что не все готово.
– Отшлепает тебя? – спросил Рокко. – Любит он это дело, а?
Побагровевший жрец воздел кулаки, не то готовясь кинуться в драку, не то насылая безмолвные проклятия. Рокко угостил его напоследок еще одной усмешкой и вышел из церкви.
Снег радостно хрустит под ногами, уши немного подмерзают – надо было шапку надеть, ну да уж ладно. Не так далеко идти, если по прямой.
Рокко отсалютовал бутылкой трем карабинерам, топтавшимся у ворот церкви, видимо, в ожидании начальства, и поторопился к дому. Однако пройдя первый домик, хозяин которого, пыхтя папиросой, откидывал деревянной лопатой снег с дорожки, Рокко замедлил шаги.
Звук, донесшийся из центральной части городка, будто силой растянул губы в улыбке. Встрепенулось, застучало быстрее сердце. И, подумав, что Аргенто устроит ему разнос за опоздание, Рокко потер сначала левое, потом – правое ухо и пошел к главной улице Вирту.
Шаг его то ускорялся, то замедлялся – в такт движению мысли. В который уже раз Рокко, загибая пальцы, считал годы, потом – дни. Да, ошибки быть не может, решил он, свернув на Центральную. Сегодня Рике восемнадцать. А значит, до полуночи ей предстоит принять важное решение, выбрать судьбу. Кем же она станет?
Яростно-развеселые переливы мелодии, звучащие все громче, не оставляли сомнений в одном: монастырь точно ничего не получит. Остается замужество или работный дом. Рокко попытался представить Энрику, в поте лица зарабатывающей копейки на одежной фабрике. Получилось, но картинка вышла пренеприятной. Выдуманная девушка смотрела на него с грустью и мольбой: спаси меня отсюда, Рокко!
Рокко перекинул бутыль с освященной водой в левую руку, а правую, замерзшую, спрятал в карман. Там обнаружился стеклянный шарик – тоже холодный. Этот не нагреется, он для всех будет холодным, кроме той, для которой делался. Прикосновение к гладкой поверхности приободрило Рокко, и он зашагал быстрее. Миновал булочную, мясную лавку, хозяин которой чуть ли не танцует у порога: пост закончился, и скоро, буквально после службы, к нему выстроится очередь до самого горизонта. Да вон уже народ тянется.
А кабак закрыт. Владелец его, Антино Арригетти, уже два года как покончил с собой – сразу после того как Фабиано, да прими Дио его душу поскорее, ввел запрет на пьянство. Нет, он-то это, конечно, так не называл. Просто разнылся на проповеди, что каждый, кто выпьет, отворачивается от Дио, и Дио на него больше смотреть не захочет. Потом – в отпущениях стал отказывать тем, кто замечен был. Ну, народ перепугался, да и перестал ходить к Антино. Жаль, хороший мужик был. И кабак хороший…