Палач и Шут - стр. 43
Слова проводника прозвучали не убедительно. На причале в Поточище при упоминании о татарах шкипер рассмеялся. «Разве паны не знают, что орда бежала в глубь Диких Земель» В Хотине, после предупреждения тамошнего капитана, самоуверенности у проходимца поубавилось. По одному виду, виновато сжатым плечам, опущенной голове, вылупившимся глазам, дрожащими пальцам, становилось ясно, лодочник надеется лишь на удачу.
«Третьего дня, снизу, греческая ладья пришла, – рассказывал лихой рэзеш, то и дело подкручивая густые усы. – Против течения, из Сорок три дня ходу. Так татарня два дня их за сиськи дергала. Ха, ха, ха! С берега то и дело … стрелами. Зазевался и … щиииии – пок. Для устрашения прямо в глаз бьют. Под шлем. Сам видел. Пятерых. На дне ладьи. Лежат так. И у каждого по одинаковой стреле аккурат из левого глаза. Их проводник тюркский знает, каждый час кричал, мол, бакшиш даем, згиньте только. А те отвечают, мол, не нужен бакшиш, все заберем. Короче, больше половины перебили. Это грекам еще повезло. Вот неделей раньше, турок купец вниз шел, к Аккерману. Полная лодка девок с Диких Земель. Божился, мол самому султану в гарем везет. Только до Сорок тот купец близко не дошел. Хоть и единоверцы, а татары баб себе забрали. Говорят, хан Нур, добычей летнего набега не доволен. Мало взяли, теперь вот и щипают всех подряд. Но главное испытание ждет вас ниже Сорок. До Тигины, без отряда не суйтесь. Верно без хабара останетесь. Дай бог в живых»
Люди Анджея крепкие и надежные войны. Но стычки с кочевниками в планы пана не входили. Главное выполнить великое поручение. Каждый меч на счету.
– Если хоть один из моих людей погибнет, – прошипел Васпан, – я и тебя убью. Медленно и мучительно. Знаешь, что случается с глазом, когда в него раскаленное масло капнет?
Шкипер затряс, затем замотал головой.
– Не надо, пан! – заныл он дрожащим голосом. – Будем держатся правого берега. Я тут все отмели знаю, обойдем. А груз придется перераспределить, чтобы левый борт для щитов освободить. И …
– Много слов. Берись за дело!
Еще до темноты ладья превратилась в плывущее укрепление. Для устойчивости вдоль левого борта соорудили нечто похожее на крыло. Деревянные щиты прибили к борту и подняли в человеческий рост. Груз переместили на правый борт, из-за чего лодку кренило. Учитывая, что в случае боя воины станут по левому борту, крен себя оправдывал. На нос и корму выставили дозорных. Оставалось одно, молится чтобы нападение случилось только с левого борта. Правый оставался абсолютно беззащитным.
– Шкипер! – крикнул Анджей.