Падальщики. Книга 2. Восстание - стр. 60
Такая вот очень тонкая грань между достойной старостью и заносчивой молодостью в нестареющем теле, и яркими представителями этих возрастов сейчас были Кейн и моя адская сестренка.
Тесса нагнулась над столом и, уже не скрывая презрения к Кейну, произнесла:
– Надеюсь, денег дали много. Успел купить домик в горах? Или двухэтажную яхту?
– Ну ты и сука, – злостно бросила Божена.
– Как видишь, не успел, – ответил Кейн, не обратив внимания на выпад Божены, которая готова была за ним хоть в пекло пойти.
– Это не значит, что доктор Кейн виноват в распространении вируса! Пандемия началась бы, несмотря ни на что! Зараженные обладали огромной физической силой! Ты говоришь ерунду! – взорвалась Божена.
И да. Она влюблена в Кейна до беспамятства.
– Я об этом и не говорю! – тут же парировала Тесса. – Я хочу удостовериться в том, что следующее заявление доктора Кейна о найденном решении проблемы окажется реальным прежде, чем мы начнем подвергать риску последних оставшихся в живых людей!
После этих слов Кейн встал из-за стола, взял в руки тарелку с сэндвичем и кружку с надписью «Босс всегда прав». Мы нашли эту кружку много лет назад в одном из номеров отеля и подарили Кейну. Сейчас почему-то это не казалось такой уж хорошей шуткой.
– Если вдруг захочешь расширить горизонты своих скудных знаний, ты знаешь, где меня найти. А если нет, ты знаешь, где выход.
С этими словами Кейн покинул ресторан.
Наступило долгое молчание, никто не смел в рот ни куска взять. Божена сверлила Тессу взглядом мстительного убийцы и крутила в руках нож. Остальные молча ковыряли кашу и изредка бросали опасливые взгляды на мою сестру. Наконец Малик нарушил молчание.
– Томас сказал, что ты хотела стать ученым, – произнес он с толикой легкой досады. Он и впрямь ожидал от нее нового сообщника в борьбе с вирусом, которую он тоже ведет в лаборатории.
– Когда находишься на грани между жизнью и смертью, а потом просыпаешься и понимаешь, что твой брат мертв, а следующие несколько месяцев тело болит так, что хочется застрелиться, жизненные ценности как-то сами собой меняются, прикинь? – устало ответила Тесса, понимая, что переборщила.
Ее слова больно кольнули меня в сердце. Она словно и меня обвиняла в том, что с ней произошло. А я поймал себя на мысли, что все это время даже отдаленно не представлял, каково ей было там, на базе, все эти восемь лет. Похоронить сначала родителей, потом меня. Насколько же она обозлилась на мир, что ее мечта стать ученым резко изменилась на мечту стать огнестрельным оружием? Почему-то нынешняя несгибаемая мужественность Тессы теперь вызывала во мне лишь жалость к ней. Наверное, потому что я понял, что стать военным не было ее выбором. Ее на это вынудили обстоятельства. Вот так и живешь, уверенный в одном сценарии своей жизни, а в следующую секунду тебя пригибает так, что ты вынужден переродиться в другого человека ради того, чтобы выжить. Это несправедливо. Но и изменить ты это не в силах. С годами вообще перестаешь верить в какую-либо справедливость.