Отступление на Марс - стр. 9

С нескрываемым облегчением он взял ее за руку и ловко провел сквозь толпу.

Когда я наконец отыскал Джорно, смеющегося и беседующего с группой гавайцев, увенчанных венками, он не стал извиняться или объясняться по поводу своего внезапного бегства от меня на пляже.

– Ты пропустил встречу с женихом, – хвастливо сказал я ему.

А когда он не ответил, я импульсивно добавила нечто неуместное для нашего короткого знакомства:

– Мне кажется, вы намеренно избегаете мисс Талберт; а ведь в Китае вы казались весьма увлеченным.

– Да, – невозмутимо признал Джорно, – так оно и есть. Но не по той причине, которую вы себе воображаете, Арнольд, – продолжил он, и в его выразительном голосе прозвучало сожаление, – я оказался в необычном положении: мне пришлось удовлетворить самый неумеренный из моих аппетитов – любопытство – и мне это не нравится.

Мы бесцельно прогуливались по теплому песку по направлению к отелю, слева от нас раздавался призрачный шум и трепет прибоя, справа – светилась колеблющаяся линия маленьких огоньков.

– Я пытаюсь по-своему, совсем по-глупому, – продолжал Джорно, – не стать орудием верования в цепь событий, в которых я уже сыграл прискорбную роль.

Я просто вытаращился на него.

– По правде говоря, было бы гораздо лучше, если бы мы с Солсбери не встречались в присутствии мисс Талберт.

– Значит, вы знаете Солсбери?

– Я знал его при обстоятельствах, о которых он, должно быть, сейчас очень хочет забыть. Я всем сердцем желаю ему этого.

Внезапно, не знаю почему, объяснение всего того, что не давало покоя в поведении Джорно, вырвалось наружу, появилось в полном объеме.

– Вы же не хотите сказать, что это был Солсбери… – начал я.

– Тем, кто приплыл голым к нашей яхте через прибой у Маркизских островов в ту восхитительную ночь? Но, к сожалению, именно это я и подразумеваю.

Я задумался, охваченный изумлением.

– И вы считаете, что мисс Талберт должна знать об этом?

– Это вопрос, который я предпочитаю не задавать себе. Но я думаю, – добавил он, – что так или иначе, рано или поздно, мисс Талберт узнает об этом.

– Такая девушка… и такое дело! – пробормотал я в ужасе, когда мы свернули на дорожку, ведущую к мягко освещенному отелю "Ланаи".

– Именно, – мягко ответил Джорно. – Подставьте ее в уравнение, и все сразу станет, как она сама предполагает, не вопросом добра и зла, а чем-то бесконечно худшим – первобытной уродливостью происходящего, оскорблением ее достоинства и чувства чести.

Мы расположились в тенистом уголке, откуда открывался вид на освещенные комнаты. Поодаль от нас стояли группы хорошеньких девушек, светлых, но бойких, как это принято на острове у белых женщин, и молодые морские офицеры со свежевыбритыми щеками, одетые в белую тропическую форму.