Отпусти меня - стр. 8
– Сюда.
Белоснежная ванная была больше, чем вся ее комнатушка. Указав ей все необходимое, Ясень оставил ее одну. Стоило двери закрыться за ним, как Надишь поспешила сдвинуть задвижку. Минуту она всерьез обдумывала возможность остаться в запертой ванной и никуда не выходить. Но потом оставила эту затею. Она уже попалась, она уже пропала.
Здесь все было ужасно чистым, прикоснуться страшно. Расстегнув пояс, Надишь сбросила платье, и на белый пол полетели грубые частички песка, что вечно цеплялись к подолу. Ее поджарое, обточенное тело отразилось в большом овальном зеркале над раковиной. Смуглая, черноволосая, она резко выделялась на фоне цвета снега и льда, казалась неуместной. На полке громоздилось впечатляющее количество флакончиков. Она просмотрела этикетки. Сплошные кремы и лосьоны от загара, все с максимальной степенью защиты. Казалось, кшаанское солнце норовит спалить докторишку заживо. Что ж, он тоже был тут чуждым элементом.
Она повернула кран, и из крана плотным потоком хлынула вода. Горячая. Надишь подставила под струю ладонь, хотя бы на секунду ощутив умиротворение. Стоило ванне немного наполниться, как Надишь забралась в нее и села. Ощущение мягкой воды, оглаживающей бока, было потрясающим. Надишь никогда в жизни не принимала ванну, только быстрый душ. Она подумала о Ясене. Днем он общается со своими убогими, нищими кшаанскими пациентами, отделяет их конечности с такой легкостью, с какой повар разделывает цыплят, вспарывает их тела своим блестящим скальпелем, а вечером приходит сюда, в громадную шикарную квартиру, расслабляется в ванной, трахает запуганных кшаанских девушек, не способных ему отказать… И после этой мысли весь ее мнимый комфорт был разрушен.
Умывшись, она вытерлась пушистым мягким полотенцем и набросила на себя халат. Он тоже был атласным, как и халат Ясеня, но белого цвета и коротким – не доходил до колен. Кшаанские женщины не обнажали ноги, даже щиколотки, прикрывая их длинными юбками. Для работы в больнице пришлось пойти на уступки, поэтому кшаанские медсестры носили брюки. В коротком халате Надишь ощущала себя голой. Она попыталась подтянуть подол вниз, но, став длиннее спереди, халат укоротился сзади. Все это было непристойно и омерзительно, а вскоре станет еще более непристойным и омерзительным. Чувствуя, как замирает сердце, она вышла из ванной.
– Сюда, – позвал Ясень.
Она проследовала на голос в большую гостиную. Ясень вышел на минутку, предоставив ей возможность оглядеться. Здесь был большой, заваленный подушками диван цвета морской волны и пушистый ковер в оттенках белого и синего. Плотные голубовато-белые шторы закрывали окна, приглушая свет. Мягко шумел кондиционер, охлаждая воздух до некомфортно низкой температуры. Надишь зябко поежилась и обхватила себя руками.