Отправляемся в полдень - стр. 50

Раз уж мне спасать мир, лучше узнать о нём побольше.

— Грех уныния, — бросает он, вскакивая на окно. — Он заражает всё зелёной тоской. Она разъедает, как ржа.

И взмывает вверх прямо с подоконника.

Громыхает ногами КИ, бежит меня защищать, мой медный рыцарь. Суетится. Деловито мигает лампочками.

— Где госпожа Веллингтон?

— В безопасности. Я должен развернуть ку...

Но он не успевает.

Громадный, бурый, тощий. Упирается головой в небо. Тянет корявые многопалые лапы. Булькает: иди, иди ко мне, грешница.

Зеленоватый едкий туман, будто щупальца спрута, расползается от его фигуры.

Похожий на гигантского богомола.

Бес полуденный.

Acedia, грех четвёртый, — уныние, нетружение, беспечность — близится, накрывает бурой тенью, дурманит зелёным туманом, и я впадаю во грех...

12. ГУДОК ШЕСТОЙ

Нары у Фила клёвейшие! Плюхаюсь и тону. Кайф и радость несутся по жилам. И даже полюбляю этот мир.

И ваще щаз постигла розовый, и мне с ним и в нём хорошо.

Фил говорит: смешная.

Он принёс хламиду для верха и на низ. Нижняя называется «брюки». Узкие, еле втиснулась. И привёл сюда. Это называется «квартира».

Фил говорит: небольшая. А по мне так — ого-го! Комнаты и комнатки разного предназначения. И всё — на двоих! Ну ни фигасе!

Он походит, садится рядом, суёт мне тару, из которой валит сладостный и чуть горьковатый дымок.

— Это что?

— Кофе. Со сливками. Как ты любишь. То есть, как Маша любит.

И словно сдувается весь, сказав про неё. Как в ведро с серой краской макнули.

Беру, обоняю. Потрясно!

Делаю глоток и во рту у меня аж взрывается.

— Вкуснятина!

— А то! — невесело соглашается он.

Выпиваю залпом, ставлю кружку на тумбочку рядом и снова откидываюсь. Хлопаю по постели:

— Падай рядом, толстяк. Я сегодня добрая.

Он заползает осторожно. Примащивается. И смотрит так, странно, как когда хотят узнать, а не выходит.

Потом подвигается ещё ближе и тыкается губами в губы.

Как тот Тотошка, чесслово.

Стираю рукой. Влажно. Фу!..

Он вздыхает, я взрываюсь:

— Ты что делаешь, олух? — тыкаю в бок.

— Хотел поцеловать тебя, но видно зря.

Грожу пальцем.

— Смотри мне!

— Не стану, ты не Маша… — и печальный такой. Встаёт. Садится ко мне спиной. Закрывает лицо руками. — Ты прости меня, Юдифь. Сложно вот так, рядом, видеть её и знать, что не она. Я ведь по ней ещё с колледжа сох. Вместе учились на программистов. Ну как… я учился… а она… Только поступила тогда, первый курс. И у неё тусовки, все дела. Пришлось на кафедре за копейки остаться, лишь бы с ней. Ну как с ней. Она сама по себе была. Меня в упор не замечала. Там такие вокруг неё вились. Эх...