Отмели космоса - стр. 57
– Вы два идиота, и я не уверен, кто из вас тупее. – Бубнов осушил бутылку и кинул её за спину. Спустя секунду снизу послышался звон битого стекла и чьи-то недовольные комментарии. – Легион – куски говна. То, что они якобы противостоят экспансии шарниров – брехня. Вся их группировка – мыльный пузырь, который лопнет, как только их странствующую планету «Последний оплот» подловят. А ты, Доржи, ещё и оправдываешь их. Каждый из нас – гематома человечества, но они…
Мы в напряжённом молчании слушали тираду нажравшегося капитана. Чёрт знает, что он там хлестал, но пойло было ядрёное. Нет, Бубнов прекрасно контролировал себя даже в таком состоянии, но другое дело, что сейчас он мог двинуть зуботычину просто по широте своей души. Больно, неприятно, относительно безопасно.
Но монолог ему закончить было не суждено – дверь, ведущая на крышу, открылась и оттуда вынырнуло три хари, своим видом выражающих готовность учинить над кем-нибудь расправу. Правда увидев, что нас больше, владельцы харь остановились и стали злобно переминаться с ноги на ногу. Тот, на роже которого при должном старании можно было разглядеть тень осознания себя в этом мире, заговорил, резко и рвано.
– Что такое? Чего кидаем? Проблемы имеются?
И пусть для непрошеных гостей это могло оказаться незаметным, все, включая меня, приготовились к драке. Но Доржи этот вариант не устраивал.
– Эй, друг, проблем нет. Друг, хочешь – говори, хочешь – уходи, – Доржи говорил на амтрунийском без каких-либо устройств, но с заметным акцентом и сильно напрягаясь.
У местных на лицах растекалась неуверенность. Спустя пару секунд после реплики нашего переговорщика они развернулись и свалили. Флюгер разочарованно вздохнул и с грустью в голосе обратился к Доржи:
– Когда начал по-тутошнему балакать? Родился здесь, что ли?
– Мимо. Выучил. Архетипов самых распространённых языков примерно с десяток. Знаешь их – знаешь наполовину почти любой язык.
– Врёшь ведь, говнюк, врёшь, – сказал Гнидой.
– Не совсем. Насчёт архетипов – чистейшая правда.
– Раньше тебе месяц на такое требовался.
– А с мозговыми имплантами – пара дней.
– Железки чёртовы. – Капитан был недоволен. – Понапихали в себя… всякого. Когда успел?
– В тот же день, когда Ян себе ногу ставил.
Все затихли. Чьё-то молчание было сытым и удовлетворённым. У кого-то на лице было сожаление. К последним относился и капитан, правда, я не понимал почему. Он не являлся любителем мордобоя с кем попало – это привлекало ненужное внимание, которого он избегал. Но если касаться темы драк с другой стороны, то я уверен, что у Бубнова с десяток подлых трюков в запасе. И то, что мне о них неизвестно, не значит ровным счётом ничего. Я вот тоже никому не сообщаю о ноже в ботинке. Так и капитан – этот человек готов ко всему. В бесчестном бою, я уверен, он сразит и Флюгера, и Гнидого, и даже Двадцатку, если та будет без шлема.