Отец (не) моего ребенка - стр. 34

9. Глава 9

— Это вы? — нервно сглатываю.

Не нравится мне эта встреча. И Барковский смотрит недружелюбно. Вряд ли рад видеть меня.

— Какими судьбами вы тут? — он хмурится.

— Владимир Данилович, это ваша знакомая? — спрашивает главврач, глядя на меня.

— Да, — тянет он. — Что ты тут делаешь?

Вот как. Сразу перешел на “ты”, хотя мы почти не знакомы? Что ж, значит и я могу не церемониться. Задираю нос и говорю как можно безразличнее:

— Навещала больного.

— Кто лежит в этой палате? — Владимир небрежно кивает на дверь.

Но спрашивает не меня, а главврача.

— Одну минутку, — тот подходит к двери. Читает список пациентов, прикрепленный скотчем на рифленом стекле. — Сухомлинский Илья Сергеевич. Шесть лет.

Барковский переводит взгляд на меня.

— Если не ошибаюсь, ты тоже Сухомлинская. Кем этот мальчик тебе приходится?

И тут как назло ко мне подходит довольная медсестра с Ильюшиной картой. Вот не нашла другого времени!

— Катерина Павловна, пришло подтверждение. Донор найден, операция вашего сына назначена на пятнадцатое ноября.

— Сына? — цедит Барковский, препарируя меня взглядом. — Операция?

— Владимир Дани… — начинаю, желая прояснить ситуацию.

Он не дает мне и рта раскрыть. Делает шаг вперед, стремительно сокращая расстояние между нами, и, словно в тисках, сжимает мою руку. Я морщусь от боли. Но он не замечает этого. Обращается к главврачу:

— Чем он болен? Федор Евгеньевич, можете мне сказать?

— Ну, врачебная тайна... — начинает тот неуверенно.

— Я недостаточно финансирую эту богадельню? — голос Барковского падает др угрожающего рыка.

Мне хочется провалиться сквозь землю. Он еще и спонсор клиники? Вот я попала! Надо все объяснить ему, но не здесь, не у дверей палаты, где Илья может меня услышать. И не при чужих ушах, которые потом начнут обсасывать эту новость. Вот выйдем отсюда, тогда и поговорим спокойно.

Главврач берет карту у медсестры, перелистывает страницы.

Я смотрю куда угодно, только не на Владимира. Хочется вырвать руку из его хватки и размять пальцы. Но стоит только пошевелиться, как он еще сильнее сжимает мою ладонь.

— Тихо, — цедит сквозь зубы.

Представляю, как это выглядит со стороны. Взяли суррогатную мать, которая бегает в детскую палату интенсивной терапии. Боюсь представить, что он уже себе напридумывал.

Главврач зачитывает диагноз.

— Это заразная болезнь? — спрашивает Барковский.

— Нет, но очень коварная. Передается по наследству и может долго не проявляться.

— По наследству, значит…

— Я могу объяснить! — делаю вторую попытку.

Ага, могу. Но поверит ли он без доказательств? Все документы на Илью у мамы в селе и свидетельство об усыновлениии тоже. Мы с Сережей нарочно оставили его там, чтобы дети случайно не нашли.