Отдай свою душу - стр. 2
А вот теперь и Рудов. До меня ему, конечно, далеко. У него же нет таких шикарных волос!
В груди зарождается двойственное чувство: с одной стороны, в памяти всплывает наше знакомство двухлетней давности, после которого иначе как мелким придурком называть я его не могла, с другой, меня влечет к нему неведомой силой, и я не могу найти этому объяснение. Хотя… к чему лукавить? Он очень привлекателен! От мелкого подростка мало что осталось. Высокий, статный молодой мужчина в безупречном костюме и с идеально уложенными темными волосами. Бесстрастное лицо, темные глаза, снисходительная улыбка.
Все меняется вмиг, когда на горизонте появляется Света. Его лицо преображается, а у меня сводит пальцы от желания схватить бумагу и карандаш, чтобы сохранить для себя такого Женьку — радостного, восхищенного и по-настоящему счастливого. Красота в эмоциях…
Я… хочу, чтобы на меня тоже смотрели ТАК.
ОН смотрел.
Взаимные приветствия. Его присутствие — личное желание Петьки, а именинникам не отказывают. Именно он и был причиной нашего знакомства с Рудовым. Вспоминать подробности не хочется. Стыдно и больно…
Павел, мой брат, расслабляется, притягивает жену к себе, явно демонстрируя Евгению Егоровичу, что его поезд ушел. Тот усмехается и переводит взгляд на меня.
Что, Эндж, хотелось восхищения?
Получи!
Темное, полное чего-то дикого и неконтролируемого, а оттого заставляющее сразу же отвести глаза и испытать нарастающее внутри возбуждение. Ладошки мгновенно становятся влажными, а в горле, напротив, сухо, как в пустыне.
Нужно валить отсюда на хрен! Но он уже рядом со мной. Борюсь из последних сил с желанием принюхаться.
Бл…ть, Эндж! Ведешь себя, как течная сучка!
Дежурные поздравления с такими взрослыми детьми и пожелание стараться соответствовать их уровню.
Спасибо, Рудов, вот он — лучший ушат ледяной воды! Внешность изменилась, а внутри ты все тот же.
Подарочная коробочка в руке.
Стук крови в висках. Он что, совсем рехнулся?!
Нет, Эндж, это ты тупая идиотка! Безумно злюсь на себя. Комплекс вечной любовницы в ожидании заветного предложения, мать его!
На подушечке очень изящная подвеска: женщина с двумя малышами под мышками. Хмыкаю: действительно я — большую часть времени. Криво улыбаюсь, желая скрыть смущение, штучка мне и правда нравится. Сдержанно благодарю, принимаю подарок с твердым намерением валить отсюда поскорее.
Едва уловимое движение, и он молниеносно перехватывает мое запястье.
— Анжел, я думал, ты, как хозяйка, уделишь мне больше внимания, тем более Света справляется со всем сама, — мурчание мартовского кошака, и очередная острая игла мне прямо в сердце.