Отдам жену с доплатой, или Драконий антистресс идет в лес! - стр. 11
– Карина! – Хайясуфь схватилась за сердце. – Ты с ума сошла?! Кто тебя надоумил на ту гадость!
– Ой! Остановите, или, кажется, сейчас испорчу платье! – я надула щеки и замолотила руками по двери паланкина.
– Стойте! Стойте, окаянные! – закричала нянюшка, явно опасаясь за то, что мой великолепный свадебный образ будет безнадежно испорчен, а ее труды канут в Лету.
Дверь паланкина открылась. Мне помогли спуститься.
– Дайте емкость! – крикнула няня.
Экипажи из слуг, охрана, все всполошились, но я выпучила глаза и застонала, что моя честь будет запятнана, а свадьба безнадежно испорчена, если хоть кто-то увидит меня в подобном виде.
Намек был понят, охрана повернулась спиной, а я, отвергнув предложенную гвардейскую шляпу в качестве требуемой емкости, довольно перегнулась через парапет. Внизу бурлила шустрая и глубокая река Быстрянка.
Раз-два… Стала отчитывать я себе, чуть наклонившись, а потом еще побольше… Кажется, на три, я повернула голову и заметила несущегося ко мне со всех ног Дориана, на ладони которого разгоралась пожаром какая-то магия, вытягивающаяся в длинный огненный жгут.
– Пора! – выдохнула я и, качнувшись, с криком полетела вниз.
– Карина-а-а-а! – заорала нянюшка, оставляя в руках клок фаты, за который она безнадежно пыталась меня вытащить.
Где-то возле мягкого сапожка просвистел огненный жгут жениха…
– Промазал, – прошептала машинально я, а после с громкими брызгами упала в воду.
Дориан
В этот день все пошло не так. Впрочем, как и вчера, как и во все дни, что предшествовали этому. Я продолжал пить настои Ивериуса, надеясь теперь на совсем иное исцеление. Исцеление, которое так отчаянно не желало им становиться.
– Ваша супруга, Айванка, вчера отказалась от ужина, – сказал лекарь, забирая пустые пиалки с моего стола из-под лекарств. – Говорят, у нее мигрени.
– Плевать, – поморщился я. – Айванка решила устроить очередное шоу, но на этот раз у нее слишком мало зрителей.
– Ее мать… Церемониймейстер Алви и Шон.
– Шон, – усмехнулся, вспоминая любовничка благоверной, который каждую неделю караулил меня с саблей у моих покоев, но все никак не решался использовать ее по назначению.
– Все они взволнованы.
– Еще бы. До нашего трагического прощания осталось всего-то ничего… – сказал я, накидывая на плечи идеально выглаженный сюртук.
Глянул на себя в зеркало. Волосы уложены идеально, костюм прекрасен. Я сам – полон надежд и уверенности в том, что мой выбор должен на этот раз быть верным. Но вот глаз… Глаз, гад, все равно дергался.
Тихо рыкнул, отворачиваясь от зеркала.
– Нам пора, – сказал Ивериус.