Отборная невеста - стр. 25
Я промолчала. Иначе рисковала выразиться неподобающим образом. В недрах моего сидения что-то звонко щелкнуло, и выпирающая сквозь обивку пружина болезненно впилась мне в то место, о котором благородные сьёретты не говорят, но которое они все же имеют. Весьма нежное и чувствительное, после долгой дороги!
Дорога в столицу неожиданно оказалась хуже, чем в нашем небогатом графстве. Первая ночевка застала нас на самой границе Редона. Комната на постоялом дворе была маленькой, но чистенькой, еда – вкусной, а вода, которую споро натаскал с кухни здоровяк-трактирщик, даже не успела остыть. Зато на следующий день начались сущие мучения. Дорога… дороги, скорее, не было – лишь промежутки между ямами, в которые карете и не протиснуться. Нас трясло и швыряло от стенки к стенке, так что я впервые в жизни захотела поехать верхом. Но потом представила, как мой норовистый Скотина начинает бесится и ломает ногу в одной из здешних ям, и я остаюсь не только без кареты, но и без скакуна… и постаралась отвлечься, глядя в окно.
Ничего приятного глазу там не оказалось. Придорожный лесок был редким и чахлым, а деревеньки выглядели до невозможности убого. Я всегда полагала Редон бедным графством, но у нас было почище. И под взглядом Летящей поклянусь, зажиточней. Здесь же казалось, что обитатели деревень махнули рукой и на себя, и на свою жизнь – улицы так заросли грязью, что ходить там я бы побоялась – засосет. В грязи возились свиньи, тощие, как бродячие псы, и дети, грязные, как свиньи. Мужчин не было видно вовсе, а сгорбленные работой женщины в лохмотьях провожали нас мрачными, ненавидящими взглядами.
- Чего они на нас так пялятся? Будто мы им что сделали плохого? Да мы их знать не знаем! – бормотала Катишка.
Я же лишь задернула шторку и под страдальческие вздохи горничной принялась молча терпеть.
– А почему мы здесь не останавливаемся, сьёретта графиня? – простонала Катишка, когда наша карета, тяжело переваливаясь с боку на бок, выехала к постоялому двору… и проехала мимо. Двор был довольно роскошный – если слово роскошь вообще можно применить к постоялому двору. Сквозь гостеприимно распахнутые ворота виднелся ряд карет и снующие слуги, а в окнах горел свет. Я долго глядела в заднее окошко, пока наша карета не свернула за угол. Крайняя из выставленных за воротами карет была соблазнительной, как ягодное пирожное на Мясной Неделе. Именно о такой я всегда и мечтала!
Видение прекрасной, удобной, на высоких колесах, которым не страшна никакая грязь, и двойных рессорах, с подвесными фонарями кареты, увы, пропало за углом, сменившись обшарпанными городскими улочками.