От Зарубежья до Москвы. Народно-Трудовой Союз (НТС) в воспоминаниях и документах. 1924‒2014 - стр. 55

– Чем вы занимались в НТС до войны?

– «Героически» проходил учёбу по конспектам, крутил их на ротаторе, ходил на собрания, чистил помещение, дежурил в клубе. Это была нормальная работа нормального рядового члена нищей зарубежной организации. Но в Союзе я впервые более подробно узнал о том, что творится в СССР, и задумался об этом.

– Какие цели ставил тогда перед собою НТС?

– Как мы тогда понимали эти цели? Народ хочет освободиться от коммунистического гнёта. Мы должны участвовать в его тяжёлой борьбе. Мы считали, что народ не изменился и остался таким же, каким мы его знали и знаем. Коммунизм не смог его духовно сломить. Чтобы быть с народом, надо знать его жизнь, быт, заботы. Для этого Союз составлял и издавал соответствующие учебные пособия. Кроме того, надо было знать своего политического врага, знать, как с ним бороться. Для этого мы тоже издавали и изучали соответствующие конспекты, читали советскую прессу (остальная эмиграция этим не занималась). На всё это приходилось тратить силы и время. К тому же надо было зарабатывать и на жизнь. Кроме того, что мы воспринимали всё происходящее рассудком, положение в России очень переживалось нами эмоционально. Особенно когда начались коллективизация и сталинский террор.

Мы все, почти поголовно, стремились в Россию, чтобы принять участие в борьбе против коммунистической власти и, если надо, погибнуть, давая пример идущей за нами молодёжи.

Впоследствии, когда наша идея вылилась в более конкретные формы солидаризма, в «Программу НТС», мы считали своим долгом донести их до России, посеять там эти идеи и тем исполнить свой долг.

Мы были воспитаны на том, что злом и убийством хорошего дела не построишь. Исключением для нас являлся Сталин, которого мы ненавидели и готовы были уничтожить. Правда, убивший его взял бы на свою душу грех убийства человека (какой бы он ни был), но на это был готов каждый союзник – во имя спасения тысяч и тысяч других людей. Так мы, во всяком случае большинство из нас, тогда думали.

– Можете ли вы рассказать о своём первом переходе через советскую границу? Почему вы шли в Россию, какие у вас были задачи?

– Это сложный и большой рассказ, полный сильных переживаний, хотя он и охватывает небольшой период: переход границы, пребывание в СССР, возвращение и переработка принесённого из СССР материала. Если не считать подготовку к переходу границы летом 1938 г., то всё это заняло время от августа до середины декабря 1938 г. (до прибытия следующей группы для перехода границы в 1939 г.).

Нас было шесть человек. Разделились на три части. Первая группа шла на южном участке польской границы – Бабкин и Спица (оба из Скопля) и Чупрунов (из Белграда). Вторая – на среднем участке, на Минск – Колков и я (оба из Белграда). На северном участке шёл один Гурский (из Скопля, если не ошибаюсь). Южная группа в первую же ночь натолкнулась на советский патруль. В перестрелке Бабкин и Спица были убиты; Чупрунову удалось уйти, и он вернулся в Польшу с большим трудом, с лишениями. Гурского при одной из днёвок в кустах у какой-то речки (стокилометровую приграничную полосу надо было проходить ночами, а днём пережидать) заметил пастух и доложил на заставу. Гурский был окружён и в перестрелке убит.