От Великого Конде до Короля-Солнце - стр. 18
Однако Поль де Гонди с некоторых пор начал понимать, что ошибся, полагая, что идея гражданской войны найдет широкую поддержку у населения. Обеспокоенный таким неожиданным для него открытием после тщательного расследования, он выяснил, что парижане подозревают союзников в двойной игре.
Для их успокоения необходимо было предпринять срочные меры. И коадъютер нашел довольно удачное решение: направив принца Конти, герцога де Лонгвиля, герцога Бульонского и маршала де Ламота в помощь парламенту, он поселил мадам де Лонгвиль вместе с герцогиней Бульонской и их детьми в здании городской ратуши, превратив в заложниц, отвечавших головой за верность Фронде их мужей. Уловка удалась на славу. В одно мгновение Париж преобразился. По свидетельству Сотро де Марси, у горожан не осталось сомнений в лояльности союзников. «Толпы людей заполнили Гревскую площадь, и не нашлось ни одного человека, по лицу которого не текли бы слезы умиления при виде на балконе городской ратуши двух знатных дам в простых одеждах, державших на руках таких же прекрасных, как и они сами, малолетних детей»>36. К тому же мадам де Лонгвиль была на последнем месяце беременности, что не мешало, впрочем, ей проводить заседания, не выходя из своей комнаты. К концу января, когда войска Конде входили в столицу, она родила мальчика, назвав его без ложной скромности Парисом>37…
Несмотря на подобные балаганные сцены, ставшие предвестницами «большого карнавала» Великой французской революции, гражданская война шла своим чередом. Неделю спустя Конде наголову разбил гарнизон Шаретона, при этом противник только убитыми оставил на поле боя около двух тысяч солдат. Но руководителей восстания нисколько не тронула такая жестокость. Кровопролитие никак не могло испортить им настроение. Пока у стен столицы шли бои, мадам де Лонгвиль устраивала выступления скрипачей в своей комнате (где заседал Большой совет Фронды), а герцогиня Бульонская танцевала. Что же касается самого коадъютера, то ему каждый вечер приводили молоденьких, но уже опытных в любовных делах белошвеек, в объятиях которых он напрочь забывал о политике, находясь целиком во власти наслаждений, весьма предосудительных для духовного лица…
А в окрестностях Парижа бои шли уже не одну неделю. Не разбираясь в политике, разделившей их на две враждующие армии, тысячи солдат королевы и Гонди гибли на поле брани. Бедняги и не догадывались, что они умирали из-за прекрасных глазок молоденькой племянницы продавщицы булавок…
Вскоре Фронда добилась таких значительных успехов, что возникла реальная угроза существованию королевской власти.