От Великого Конде до Короля-Солнце - стр. 17
Все мужчины только говорили и спорили, упражняясь друг перед другом в остроумии, – одним словом, готовились, оттачивая свой язык, предать Францию огню и мечу…
Само собой разумеется, коадъютер не мог не влюбиться в герцогиню с глазами цвета бирюзы. «У меня, – говорил он, – в моем сердце еще есть достаточно места между мадам Гемене и мадам Помере>32. Я не могу сказать, что она благосклонно восприняла мои ухаживания. Но будьте уверены, что даже перспектива получить отказ не остановила бы моих устремлений, которые были вначале вполне определенными»>33.
Однако из осторожности он посчитал разумным на время отказаться от своих намерений по отношению к герцогине, брат которой Конти был так необходим Фронде. Не следовало также сбрасывать со счетов и ее мужа господина де Лонгвиля и любовника Ларошфуко (автора «Изречений»)>34, которые могли бы оказаться полезными общему делу…
В то же самое время, обеспокоенная усилением оппозиции, Анна Австрийская вызвала войска под командованием Конде, занявшими позиции вокруг Парижа. А в ненастную ночь с 6 на 7 января 1649 года вместе с Мазарини и юным королем под порывами ледяного ветра снова покинула Париж и отправилась в Сен-Жермен.
Ее поспешный отъезд удивил парижан. Уже на следующий день кумушки делились новостью:
– Они от нас уехали, чтобы спокойно заниматься своими мерзостями в деревне!
– В любом случае в такую холодную погоду они не смогут оголить свои задницы, – говорили другие.
Но шутки вскоре прекратились после того, как усилиями агентов Гонди по Парижу распространился слух:
– Регентша окружила город войсками, что бы уморить нас голодом! Это объявление войны.
И тут все началось сначала.
Поселившись в одном из домов на той же улице, где жила мадам де Лонгвиль, коадъютер стал вновь через своих наемных агентов призывать народ к гражданской войне. Каждый раз, когда ему сообщали об убийстве кого-либо из сторонников Мазарини, он испытывал в душе тайное удовольствие, с напускной благочестивостью преклонял колени и сотворял благодарственную молитву…
На этот раз он более тщательно разработал план действий. В его распоряжении в то время находились хорошо вооруженные отряды. Превосходно зная вкусы парижан, он приказал отпечатать тексты наиболее злобных песен и непристойных куплетов о Мазарини, за что лицемерно извинился перед своими друзьями. Но для этого ему нужны были деньги, и он обратился за помощью к Испании, готовой финансировать политические акции, способные привести к беспорядкам во Франции.
О таком явном предательстве государственных интересов простые люди, разумеется, не знали. Доведенные при помощи нескольких «революционных» песен до фанатизма, парижане строили баррикады, свято веря, что выступают «против тирании»