От солянки до хот-дога. Истории о еде и не только - стр. 7
Песня была бесконечной, с драматургией – про алчность, предательства и, разумеется, про любовь. Помню, что повезло самой бедной и доброй, Пепите. Если бы так было в жизни!
Пресная вода в городе была привозной, а та, что шла из водопровода, соленая, годилась только для стирки и мытья. По городу разъезжал грузовик, наполненный здоровенными металлическими бидонами с пресной водой для питья и готовки. Помню, что на крошечной кухоньке всегда стояло два здоровенных бидона с такой водой.
Итак, возвращалась тетка с рынка с победой. Шла она всегда с гордо вскинутой головой, нагруженная авоськами с фруктами, свежим творогом и сметаной, с рыбой – как правило, это были знаменитые азовские бички или камбала, – яйцами, мясом. И непременно приносила сетку с кукурузой – пшенкой, как ее называли в Бердянске. Варили кукурузу в эмалированном ведре. Мы, дети, поглощали ее тоннами – еще горячую, обжигаясь, выхватывали из ведра и посыпали крупной, сероватой каменной солью.
По возвращении с рынка сестры вставали к плите. Жара, никаких кондиционеров не было и в помине, маленькая кухонька и две корпулентные пожилые женщины. В общем, тот еще отдых.
После завтрака начинались сборы на пляж, тоже, знаете ли, то еще удовольствие! Плавки, купальники, шляпы и кепки от солнца, резиновые круги, сменное белье. Но главное – еда! Как без перекуса, второго завтрака? Бабушка убеждала сестру, что нужны только фрукты. Но тетя Ханна была непримирима.
По дороге на городской пляж – всего-то пятнадцать минут пёхом, – на перекрестке, сидели бабушки, продающие кукурузу. Пшенку. Вареную, горячую, хорошо упакованную – из открытых котомок валил пар. Бабулька доставала початок. Стоил он двадцать копеек. Для справки – на рынке пять, но нам хотелось немедленно, что уж ждать вечера, когда пшенку сварят дома! В газетный фунтик насыпалась крупная соль, и вот оно, счастье!
Сейчас такой кукурузы нет – темно-желтой, плотной, твердоватой, ароматной. Новые сорта, всякие бундюэли, сладкие, мягкие, как каша, не идут ни в какое сравнение.
И вот мы на пляже. Конечно, мы сразу же лезли в воду! Но тетя Ханна нам предлагала остыть.
Интересно, что она имела в виду? В воде мы бултыхались под ее окрики, свой пост она не покидала ни на минуту. После недолгого купания и нашего нытья «ну еще немножко» наступал пляжный перекус. В основном это были фрукты – виноград, персики, сливы и груши. Вся эта роскошь успевала помяться и потечь. Нас растирали полотенцами, и наплевать, что жара за тридцать, и тут же, не дав детям прийти в сознание, им совали фрукту́ – именно так говорила тетя Ханна. «Фрукта́» текла по подбородку и шее, от ее сладкого сока слипались пальцы, а нам хотелось в море – прыгать, плескаться, брызгаться и орать. Но фрукта́ стремительно портилась и превращалась в кашу, ее надо было съесть прямо здесь и сейчас.