От Ржева до Берлина. Воины 3-й гвардейской истребительной авиадивизии о себе и боевых товарищах - стр. 68

В последнее время были достигнуты хорошие результаты по ремонту трёхстрелочных индикаторов, которые показывают режим работы мотора. Практики их ремонта в полевых условиях раньше не было, а теперь это делается. Но это относится главным образом к 160[-му] полку, хотя теперь это делается и в 32[-м] полку.

Не так давно у нас были сборы инженеров по спецоборудованию нашей и 4[-й] гвардейской дивизии, и в результате обмена опытом мы стали ремонтировать приборы во всех полках и применять форсированные радиостанции.

Условия работы техников очень тяжёлые, особенно в зимнее время. Нужно сказать, что радио – чрезвычайно капризная вещь, чуть что – сейчас и отказывает. Например, если дождь идёт – радио отказывает, так как если влага попадает в аппаратуру, начинается треск, ничего не слышно. Вообще, радиосвязь совершенно нельзя запускать, чуть её запустишь, она уже нарушается.

Сейчас нам приходится ремонтировать самим даже сложную аппаратуру, так как почти ничего не получаем. Если ремонтная база близко, отдаём туда, а частично ремонтируем сами.

НА ИРИ РАН. Ф. 2. Р. I. Оп. 79. Д. 5. Л. 46–49

32[-Й] ГВАРДЕЙСКИЙ ИСТРЕБИТЕЛЬНЫЙ АВИАПОЛК

Врид командира 32[-го] ГИАП, штурман полка.

Награждён орденом Красного Знамени, орденом Александра Невского, орденом Отечественной войны I степени

Из 28[-го] полка я попал в 434[-й] полк. Им в то время командовал подполковник Бабков, до этого – Клещёв. После Бабкова – полковник Сталин. После него был командир, который не вернулся две недели тому назад с боевого задания[149].

В октябре [19]42 г. начали воевать. Я командовал 3-й эскадрильей. Воевали под Белым, под Ст[арой] Торопой, Великими Луками. Потом были на Северо-Западном фронте, под Ст[арой] Руссой. Таран у меня был под Ст[арой] Руссой в районе Демянска[150]. Я выполнял задание в составе 4 самолётов на линии фронта. Под конец патрулирования я встретил 6 ФВ-190 и четыре Ме-109. Завязался воздушный бой. Во время воздушного боя одному из моих лётчиков зашёл в хвост Ме-109-й. Я начал его выбивать. Я шёл с превышением, дал три очереди, но он не оставляет нашего самолёта. Я вижу, что я промазываю, и ударил тогда по стабилизатору, по правой его плоскости. У него сразу разрушилась плоскость, а я выпрыгнул на парашюте, так как самолёт стал неуправляем и вошёл в штопор, и на высоте 400 метров я выбросился с парашютом. Спустился на нашей территории. А лётчик вражеского самолёта также выбросился на парашюте и попал к нам в плен.