От Особой группы до легендарного Смерша. 1941—1946 - стр. 3
– В сознании говоришь?.. – Судоплатов задумался и после паузы продолжил: – Ближе народов, чем болгары и сербы, среди славян у нас нет. По вере и по сознанию мы почти братья… А что, если назвать «Братушки»?
– «Братушки»?.. А что – отлично! В этом названии есть что-то такое, что ложится на сердце русского и болгарского человека, – согласился Эйтингон.
– Итак, с названием решили. Кадры будем комплектовать с участием Димитрова. Кому из наших поручим подготовительную работу?
– Из наших … А почему бы не Митрофану Дубовику. Он работает в среде болгар, ему и карты в руки.
– Согласен, – поддержал его кандидатуру Судоплатов и распорядился: – Возьми на контроль подготовку Дубовиком запроса на имя Димитрова.
– Хорошо! – принял к исполнению Эйтингон и, положив на стол список кандидатов на замещение руководящих должностей в Особой группе при наркоме, уточнил: – Павел, это наш окончательный вариант?
– Да! Мы же уже определились! Какие могут быть еще сомнения?
– У меня нет. А вот там… – Эйтингон ткнул пальце вверх и заметил: – Могут появиться не то, что сомнения, а обвинения.
– Обвинения?! В чем?
– Нас в связях с врагами народа.
– Чт-о?! – здесь выдержка изменила Судоплатову, и он сорвался: – Яков Серебрянский?!.. Иван Каминский?!.. Враги народа?!.. Это они, которые столько раз рисковали свои жизнями, враги народа?!.. О чем ты говоришь, Леонид?!
– Извини, Павел. Я все понимаю. Но там наверху…
– Наверху! Внизу! Где те, кто записал их во враги? Где?.. Червей уже кормят!
– Я все понимаю, Павел. Но сейчас война и можно попасть под горячую руку и тогда…
– К черту руку! Сам говоришь: война! Нам что, в бой идти с такими, как Сенькин? Болтун! Всю жизнь протирал в кабинетах штаны. Нарком по поводу Серебрянского и остальных так прямо и сказал: «Вы уверены, что они нам нужны?» Он распорядился, чтобы Кобулов их всех освободил!
– Сегодня сказал так, а завтра как оно повернется…
– Леонид, перестань! – перебил Судоплатов и заявил: – Сейчас идет война, она расставит все по своим местам и даст каждому свою оценку.
– Ладно, будем надеяться, что они будут объективными, – согласился Эйтингон.
– Тогда за дело! Завтра жду от тебя и Дубовика окончательные предложения по кадровому составу «Братушек», – завершил на этом разговор Судоплатов.
На следующий день на стол Судоплатова лег совершенно секретный список из 29 «болгар-коминтерновцев», поступивший из секретариата Георгия Димитрова. Он был доставлен специальным курьером из Коминтерна. В нем на каждого кандидата в будущую резидентуру содержались исчерпывающие характеризующие данные. Павел Анатольевич основательно потрудился над ним. Страницы густо испещрены его краткими пометками, и в конце стоит короткая и энергичная резолюция: