Острова и море - стр. 37

– Что-то вроде жестяного ящика с дырками, в нем жгут каменный или древесный уголь, нагревая воздух снаружи, например на веранде, и люди садятся поближе к нему; так на скачках люди жмутся друг к другу у барьера и тем самым согреваются, – объяснил Том-младший. – В этом кафе, куда ходили мы с папой и мистером Джойсом, эти жаровни стояли вдоль всей веранды, и там в самую холодную погоду было тепло и уютно.

– Похоже, большую часть времени ты проводил в кафе, барах и прочих злачных местах, – сказал младший сын.

– Можно сказать и так, – согласился Том. – Правда, папа?

– Да ты сладко спал в своей коляске, пока папа забегал пропустить по маленькой, – сказал Дэвид. – Терпеть не могу это выражение «пропустить по маленькой». Эта «маленькая» продолжается до бесконечности.

– А о чем говорил мистер Джойс? – спросил Роджер Тома-младшего.

– Скажете тоже, мистер Дэвис! Я не так много помню из того времени. Кажется, он говорил об итальянских писателях и о мистере Форде. Мистер Джойс терпеть не мог мистера Форда. И мистер Паунд его раздражал. «Эзра – бешеный, Хадсон», – говорил мистер Джойс папе. Я точно помню его слова, потому что знал, что бешеными бывают собаки, и, помню, я сидел и смотрел на мистера Джойса, а кожа на его лице была гладкая и красная, как от мороза, и одно стекло в очках было толще другого. Я вспоминал рыжеволосого мистера Паунда, его бородку клинышком, приятный взгляд и что-то вроде пены, выступавшей на губах во время разговора. Я подумал: как ужасно, что мистер Паунд бешеный, и хорошо бы нам не столкнуться с ним. А мистер Джойс добавил: «Впрочем, Форд тоже давно уже свихнулся», и мне представился мистер Форд – лицо большое, бледное, какое-то забавное, глаза белесые, рот с редкими зубами почти всегда приоткрыт, и эта жуткая пена, стекающая у него по подбородку.

– Не надо больше, – попросил Эндрю. – А то мне это приснится.

– Продолжай, пожалуйста, – попросил Дэвид. – Это вроде оборотней. Мама спрятала книгу про оборотней, потому что Эндрю снились кошмары.

– А мистер Паунд кого-нибудь покусал? – спросил Эндрю.

– Нет, всадник, – сказал Дэвид. – «Бешеный» – это просто фигура речи. Значит, не в своем уме. Не то, что бешенство у собак, когда возникает водобоязнь. Но почему он считал их бешеными?

– Этого я тебе не скажу, – ответил Том-младший. – Тогда я был уже не такой маленький, как в то время, когда мы стреляли голубей в парке. Но и не такой большой, чтобы все запомнить, к тому же меня потрясло известие о том, что мистер Паунд и мистер Форд взбесились, а воспоминание о страшной пене, выступавшей у них на губах, окончательно доконало. Мистер Дэвис, а вы знали мистера Джойса?