Остров Тайна - стр. 57
– Ну, корова! Наела брюхо за счёт других! Разжирели, а нам тут вошкайся да сопровождай! И когда вас только всех переправят?..
Владимир, в это время находившийся рядом с ним, размахнулся, хотел дать ему по зубам, но Анна вовремя зависла на его руке.
– Что?.. – клацнул затвором охранник. – Хошь меня вдарить? А ну, давай! Враз пулю схлопочешь! – И уже вслед: – Давай, шагай, не оборачивайся! Будешь мне тут ещё кулаками размахивать! Скажи спасибо, что мы тут, в городе. Если бы на северах было, сейчас бы уже в башке дырка была!
– Что ж ты, брат, не пальнул в него? – подскочил к охраннику Ванька Бродников. – Он ещё тот гад! Из-за него мы тут с братом Петром конвой несём.
– Ничего, представится ещё случай… – ответил тот, со злостью сплюнув на землю.
Владимир слышал весь разговор, обернулся, покачал головой:
– Ну, Ванька, и сволочь же ты! Чем за добро наше платишь?
– А тем и плачу, что вы нам давали! – ответил Ванька, поправляя в руках карабин. – Давали – едва унесли. Теперь вот вы носите.
– Давай следующих! – крикнул за спиной охранник.
Загнали людей друг за другом, торопливо, под строгие окрики конвоиров, с небольшим количеством вещей, что разрешалось взять с собой в дорогу. Семь раскулаченных семей, в одночасье лишившихся крова, хозяйства, земли, осуждённых на поселение на далёкий, холодный север. Еще не зная, что их ждет впереди.
Закрылась тяжёлая, железная дверь. Грохнул засов. Звякнули ключи. Отдав последние распоряжения, комиссар сошёл на берег. Матросы подняли трап. Капитан парового катера занял свое место в рубке за штурвалом. Служащие отдали концы, оттолкнули судно шестами на воду. Капитан включил скорость, прибавил обороты двигателя. Пыхнув трубой, катер привычно потянул баржу. Без свистка кондуктора. Без звонкой рынды. Без прощального гудка.
Милиционеры сняли оцепление на площади. Укатила пулемётная тачанка. За ней, выстроившись парами, лёгкой рысью поскакали всадники. Командир взвода повёл подчинённых к мосту. Тюремный конвой оставил речной вокзал до следующей партии заключенных.
В трюме прохладно и темно. Зарешёченное окно пропускало мало света. На длинных, во всю ширину баржи, нарах, прижавшись друг к другу, ютятся люди. Кто-то уныло смотрит на узкое окно наверху, другие опустили голову. Женщины держали на руках детей, дети прижимались к родителям подрагивающими от страха телами! За железными стенами журчит плотная вода. Баржа лениво раскачивается из стороны в сторону, подрагивает от рывков троса. Монотонный рокот двигателя отдаёт бубном шамана, глушит слух. В воздухе витает стойкий запах керосина: когда-то здесь возили топливо.