Остров Робинзонов - стр. 4
Страшная птица упала на землю, но была все еще опасной. Молодому человеку было не до того, чтоб довершать свою победу над ней.
Он бросился к сестре и торопливо поднял ее с ужасного ложа из острых камней.
– Как милосерд Господь! – вырвалось у него. – И ты спасена! И ты жива!
Но когда он схватил ее, может быть довольно неосторожно, молодая девушка пронзительно вскрикнула.
Тут он понял всю беспомощность бедного ребенка. Море с такой силой выбросило ее на скалы, что она сломала себе правую руку; потому-то Жанна и не могла отбиться от птиц.
С бесконечными предосторожностями брат освободил ее и тихонько повел к песчаной отмели, не переставая повторять в экстазе:
– Жива! Ты жива! О, Боже мой! Боже мой!
Когда они вышли на ровное место, Жанна понемногу пришла в себя. Она как будто пробуждалась от долгого сна.
Ее глаза печально устремились на брата, бледная улыбка заиграла на губах.
– Жан, – прошептала она.
В ее чертах можно было прочесть, что она делает усилия, чтобы собраться с мыслями; в ней происходила мучительная борьба между мрачными тенями кошмара и проблесками сознания; она находилась пока только на рубеже ужасного пробуждения. Ее душевная деятельность еще не совсем восстановилась.
Между тем Жан хлопотал возле нее. Надо было во что бы то ни стало перевязать девушке сломанную руку, причинявшую ей сильную боль, и как-нибудь наложить лубки вокруг сгиба у кисти.
Оба они насквозь промокли, однако палящее солнце осушило их одежду, но бедные дети страдали от его жгучих лучей, оставаясь с непокрытой головой. Подняв глаза, Жан увидел, что оно недалеко от зенита. Должно быть, наступал полдень.
Молодой человек повел сестру к скалистому берегу, изрытому пещерами. Там, по крайней мере, они могли укрыться в тени. Он уложил ее на кучу сухих морских водорослей, которые собрал, чтобы устроить нечто вроде постели. Сам же он, быстро сплетя две толстых веревки из морского растения фукуса, сделал себе род незатейливого головного убора и побежал на низменный берег, откуда притащил два ящика из некрашеного дерева и длинный, герметически закрытый футляр из толстой кожи. Все эти предметы недолго оставались в морской воде и не успели пропитаться ею. Жан громко произнес:
– Кто знает, что находится в этих ящиках? Дай Бог, чтобы там оказались сухари.
Он вспомнил, что в кармане его фланелевой матроской блузы должен быть здоровый нож, купленный на Канарских островах, когда их корабль «Сен-Жак» заходил в Лас-Пальмас. Жан торопливо обыскал себя; нож, настоящее оружие, с клинком в восемнадцать сантиметров длиной, шириной в три сантиметра у основания, оказался в кармане. Жан обнажил клинок и смело принялся отдирать крышку первого ящика.