Остражка детДомАвец. Магия БлагоРодной - стр. 27
– Ау! Ф-ф-ф…. Ау! – Словно выплюнутая из гигантской трубочки, похожей на ту, из которых знакомые Женьке мальчишки обычно пулялись неспелой ягодой, девочка налетела на что-то пушистое, но не очень мягкое. – Ой, это мне не кажется, – теперь ты на сомом деле здесь? – с удивлением обнаружив перед своим лицом морду поверженного ею уже почти знакомого существа с желтыми глазами, удивленно протараторила Женька.
– Нет, это ты здесь…, – недовольно ответило существо. – То есть…. Ну, я тоже здесь…, только я тут был и до «теперь». А вот ты пришла оттуда, – существо ткнуло изумрудным носом в сторону исчезающей черной дыры.
– Не оттуда, а из дома. И не пришла, а прикувыркалась, – отважилась поспорить Женька, но вдруг вспомнила, что забыла испугаться, и испугалась.
Существо почувствовало, что давление ослабло, и через мгновенье поверженной оказалась уже Женька.
– А ты кто? Волк? – спросила девочка, надеясь немного заболтать существо и, вывернувшись, убежать. Однако, с трудом повертев головой, обнаружила, что бежать некуда. Черная дыра исчезла, а трехметровый пятачок земли, к которому она сейчас была прикована лапами, почти лишившимися шерсти, со всех сторон окружал глубокий обрыв. Точнее, не совсем так, – одна дорожка все же соединяла пятачок с большой землей. Но она была настолько узкой и выглядела так ненадежно, что Женька вряд ли могла отважиться ступить на нее.
– Вовсе не волк, – даже обиделось существо. – Я крылтон. Самый настоящий, между прочим. Благородных кровей, – последние слова прозвучали как-то неуверенно, казалось, что существо, где-то под серо-белой с бирюзовым отливом шерстью, даже покраснело.
– Так ты меня теперь будешь есть, что ли, да? – Женька уже начала подбирать в голове слова для прощальной речи, посвященной семье, но подходящие слова, как назло, попрятались по извилинам мозга, как прячутся по углам дома непослушные дети, когда заканчивается время игры и приходит время платить за веселье уборкой.
– Фу, – существо брезгливо поморщилось, – я мясо вообще не ем, тем более, – живое.
– Сам ты – мясо, – к Женьке начала возвращаться смелость.
– Прости, – желтые глаза-фонарики выразили чувство вины. Существо убрало лапы с Женькиной груди и, сев рядом с ней, уронило голову.
– Ты что, заснул? – просидев в молчании долгие шестьдесят секунд, Женька толкнула существо плечом.
– Нет, я просто грущу, – тихо ответило существо.
– А…, ну тогда, ладно, – Женька приготовилась помолчать еще минуту, потому что ей тоже очень захотелось погрустить. Но, защекотавший язык новый вопрос, заставил девочку усмехнуться. – А почему ты так странно называешься? Как будто у тебя крылья есть.