Остражка детДомАвец. Магия БлагоРодной - стр. 26
– «Кыш!» послышалось из-за богатого петушиного хвоста. Петух испуганно захлопал крыльями и, скакнув в Женькину сторону, поцарапал ей щеку.
– Вот вредная птица, – вырвалось у девочки.
– Это не птица вредная, а ты, – в одном шаге от Женьки стояла ее бабушка. – Почему ты не пришла ко мне сегодня?
– Меня не взяли.
– Нет, ты сама не захотела, я слышала твои слова. Ты ненавидишь мои пирожки. Ты ненавидишь меня. Ты очень плохой и невоспитанный ребенок.
– Это неправда, – Женька шмыгнула носом.
– Правда, – бабушка протянула к Женьке руки, Женька сделала шаг назад. – Напрасно…, напрасно ты удаляешься от меня. Они все равно достигнут тебя.
– Кто они? – не поняла Женька, но растущие бабушкины руки в ту же секунду ответили на ее вопрос.
– Не надо, бабушка, я не хочу в черную дыру, – взмолилась девочка. – Я не хочу.
– А кто предлагал тебе выбор? – захихикала бабушка и, сдавив плечи внучки пухлыми пальцами, расплылась в темное пятно.
– Я не хочу, не хочу, не хочу, – Женька начала брыкаться. Ее колено врезалось в ее же щеку, и девочка открыла глаза. Она по-прежнему находилась в детской, правда, уже не под одеялом. Никаких петухов в комнате не было, как и бабушки с ее, не знающими границ, руками. Но темное пятно на стене было, и растворяться вместе со сновидением почему-то не собиралось, даже после того, как Женька потерла глаза.
– Уходи, – дрогнули губы девочки.
– Надо…, надо искать, – послышалось в ответ.
В следующий же момент из Женькиной груди вырвался искрящийся шар. Женька онемела. Шар описал несколько кругов вокруг ее головы и, резко нырнув за черное пятно, взорвался с таким громким звуком, что к Женькиной немоте добавилась глухота.
И девочке осталось только сидеть и молча наблюдать за рассыпающейся стеной. Будто та была сделана из одного песка.
Вопреки Женькиным ожиданиям, за исчезнувшей стеной открылась не соседняя комната, а пустота…, сплошная пустота.
Из этой самой пустоты в детскую ворвался сильный ветер. Обогнув черное пятно с двух сторон, он окутал Женьку собой, как пеленами и, сдунув ее с кровати, забросил в черную дыру. Теперь Женьке казалось, что она еще и ослепла. Так как, сколько бы ни оглядывалась по сторонам, везде виделась одна кромешная тьма. Будто, ни вокруг, ни вверху, ни внизу, совершенно ничего не было. Но спина девочки – причем каждый ее несчастный позвонок, а также колени, а после и локти с темечком, болью кричали об обратном. Женька то катилась, то кувыркалась по чему-то твердому и неровному, словно по круто падающей вниз дороге, наскоро заасфальтированной кем-то не особо ответственным и честным.