Осторожно! Дракон на перевоспитании - стр. 37
— Хорошо. А в какой комнате есть высокий стул со спинкой?
— У графа… — сказал и тут же замотал головой. — Нет, госпожа! Он нас убьёт!
— За стул? — рассмеялась я.
Меня на самом деле поражал и веселил этот мальчишка. Он забавный, честно. И отношение его к графу тоже забавное. То Барнс ему поёт оды, о его благородстве, доброе и большом сердце, то, чуть что, утверждает, что сьер кого-то убьёт.
— Демоны мне в уши шепчут, что вы на стуле не остановитесь. — обречённо прошептал голубоглазый.
...и демоны мальчишки оказались почти правы.
Комнаты графа располагались напротив лестницы, ведущей на первый этаж замка. Конечно же, в центральной его части. И конечно же, меня возмутило уже само расположение этих комнат.
Я всё понимала, чужачка, чудачка, враг, но почему мои комнаты были так далеко от комнат моего мужа, да и вообще всей инфраструктуры замка, чтоб его? Спрятал свою жену дракон и рад стараться, а сам…
— А-а-а, а здесь… открыто. — растерялся Барнс, приоткрыв дверь в хозяйские комнаты.
Я повертела связку ключей в грязной руке и шумно выдохнула. Что-то меня уже начинала раздражать эта несправедливость, преследующая меня на каждом шагу.
— Вот и хорошо, что открыто. — раздражение так и сочилось в моём голосе. — Значит, твой граф будет не против, если мы зайдём и возьмём что-нибудь во временное пользование. Был бы против, заперся.
Выждав какое-то время, я шагнула в распахнутые двери следом за Барнсом и снова почувствовала, как во мне просыпается борец с несправедливостью. У графа было всё! Огромная кровать, застеленная красивым покрывалом, ворох подушек, разных размеров, ковры, шкафы, стол, стулья, диван, стеллажи со странными книгами и фолиантами. Вдоль одной из стен стояла стеклянная стойка. Под ней, как на витрине ювелирного магазина, прятались странные пузырьки, статуэтки, пожелтевшие рукописи. А сбоку дверей… Кошмар! Я столько оружия даже в боевиках не видела. Мечи, сабли, кинжалы, топоры и какие-то косы, что пугали игрой солнечных лучей на гладкой и чистой стали.
— Значит, железяки его кто-то натирает, пыль смахивает… — недовольно проворчала я. — Нет, ну гадство! — поёжившись, я уставилась на огромную кровать и сразу же заметила на ней что-то тёмное. — Это что?
Шагнув к ложу графа, я схватила ключ, сиротливо лежащий на бордовом покрывале и меня сразу же поглотил дар Сэймы.
— Одной нитью связаны, навеки повязаны… — бормотал смутно знакомый голос в полутёмном помещении. — Моё слово — закон! Только я, только он.
Полумрак расступился. Из отражения в тёмном зеркале я увидела очень жуткую девушку. Её глаза были словно накрашены, подведены чем-то тёмно-серым, а голову украшала странная диадема или даже корона.