Останься - стр. 29
– Солнце печёт… Уже давно… Я часа четыре тут плутаю.
Она прильнула к нему и поцеловала, зарывшись пальцами в его густые волосы. Лопнувшие губы взвыли от силы её губ. Он закрыл глаза и прижал её к себе изо всех сил.
Дженни вдруг разорвала поцелуй.
– Это всё в твоей голове, Саймон, – шепнула она ему на ухо.
Он распахнул веки и уставился в пустоту, которую обнимал. На губах ещё чувствовались её губы. Он облизнул их и ощутил вкус металла, провёл по лицу ладонью и увидел кровь. Пошедшая носом, она струилась по рту и подбородку. В глазах вдруг померкло, и он рухнул в песок.
– Коллеги, что скажете? – обратился к двум своим копиям облачённый в белый халат Саймон, склонившийся над собственным бессознательным телом. – Саймон, может ты начнёшь?
– Да чё тут гадать, сердечный приступ! – всплеснул руками Саймон №2 в криво, через пуговицу застёгнутом халате. – Звездец ему, не выдержал нагрузки.
Саймон №1 презрительно скривился и фыркнул, всем своим видом показывая, что ему известен верный диагноз, вот только делиться им он не намерен.
– Ну а что думаешь ты, Саймон? – Саймон №1 посмотрел на третьего Саймона, держащего два пальца на сонной артерии пациента и увлечённо глядевшего на остановившиеся в 3:15 часы. Вид у этого Саймона был ни к чёрту – растрёпанные волосы, бледное лицо, впалые глаза.
– Это не приступ, – спокойно проговорил Саймон №3. – Сердце работает, но пульс учащённый и слабый.
– Браво, доктор Дорф! – Саймон №1 звонко похлопал в ладоши. Он выглядел куда свежее и солиднее своих клонов, точно ожившая отретушированная фотография с обложки журнала. – Мы поняли, чего с ним не произошло. Можете сразу вычеркнуть утопление и скарлатину.
– Хренли ты лыбу тянешь, псина? – Саймон №2 надвинулся на Саймона №1. – Говори что с ним, и мы его спасём.
Саймон №1 уставился на него и задумчиво почесал щетину.
– Нет, – ответил он. – Я собрал консилиум, потому что сомневаюсь. Предлагаю вам взглянуть на анамнез.
С этими словами он запустил руку под халат и извлёк из заднего кармана джинсов измятую выцветшую бумажку. Послюнявив пальцы, он её развернул, прокашлялся и начал громко декламировать написанное фиолетовыми чернилами.
– Саймон Дорф, тридцати двух… Ох мать, тридцати трёх, с днём рождения, лет отроду… – он посмеялся своей витиеватой фразе. – Шёл по пустыне на протяжение четырёх часов. Сначала у него возникла усталость, затем появились головные боли и головокружение, боли в ногах, спине и даже рвота. Это были лишь первые симптомчики. Затем появились шум в ушах, отдышка, участилось сердцебиение и потемнело в глазах.