Останься в Вейзене - стр. 21
– А теперь давайте внимательнее взглянем на нашу картинку. – И все-таки жаль, что даже в этом, волшебном сонном мире, я не чувствую в себе никакой магии. Так бы вместо того, чтобы махать руками, я бы просто подсвечивала нужное место колдовским огоньком. Как та рыжая девушка, которую я видела вчера. И которая сидит сейчас передо мной, ближе к левому краю, но ни разу ещё не ответила на вопросы. – Что это за шарики такие? Вот здесь, в углах пристроились, как птички на заборе? Не забывайте, что мы смотрим на алмаз, да… Поработали над зрением и смогли видеть лучше в сотни миллионов раз. И стали способны разглядеть простейшие частички, из которых состоит всё в этом мире.
Хотя, конечно, с суждениями о составе этого мира стоит быть аккуратнее. Была бы я чуть более честной, призналась бы, что весь этот мир – всего лишь игра электрических импульсов, бегущих по моим нейронам.
– Атомы, – ответила девочка, сидящая подле той, что с косой.
– Атомы! – обрадовалась я. – Просто великолепно. Кто может подробнее рассказать, что же это такое, атомы?
Тут то мы и сели в лужу. Осталось только громко квакнуть, но для этого у нас есть лягушки на книжных полках. Я вытянула из студентов несколько предположений, и лучшим из них было то, которое касалось неделимости: атом является самой простой из частиц, и его невозможно разобрать на составляющие. Что-то на уровне философии Демокрита.
Вот и хорошо, что мы нашли, о чем поговорить. Историю о тернистой дороге, которую пришлось преодолеть, прежде чем была открыта корректная модель атома, я слышала много-много раз. Так что и воспроизвести её для меня не составило никакого труда. Самым сложным оказалось объяснить, что же это такое – кекс, лежащий в основе одной из пробных моделей, поскольку бедных детей, как оказалось, подобной выпечкой здесь не балуют. Когда с введением в строение атома было покончено, мои воспитанники ушли на перерыв. Я в это время старательно записывала имена всех, кто хотя бы словечко сказал на лекции, даже если сказано оно было соседу по парте, краткое и ёмкое словечко «нудятина».
После перерыва мы начали изучать виды кристаллических решёток и попали в такие дебри, выбираться из которых нам придётся ещё долго. Если я не успею проснуться к следующему занятию, просто продолжу читать курс по основам химии. Мои юные гении знают, что такое щелочь и кислота, но хитрости обращения с этими классами веществ им ещё предстоит постичь. А магия, подозреваю, куда сложнее. Так что нам до неё ещё идти и идти.
– А чего-нибудь вроде алхимии у вас нет? – полюбопытствовала я.