Останемся врагами - стр. 87
нормальность.
– Пошли, заболеешь еще, – берет меня за руку и, встречая мягкое сопротивление, тянет за собой.
– Матвей, я не...
– Идем.
И я зачем-то иду, оставляя за спиной скинутую обувь, сумку и последние остатки разума.
Перешагнув порог душевой, до меня доходит абсурдность ситуации. Зачем я здесь? Допустим, довезла его нетрезвого до дома, хорошо, но к чему вот это все?
Заболею – да и черт с ним. Все равно! То, что происходит сейчас, очевидно не закончится ничем хорошим. Мы снова переспим, потом поссоримся, я уйду, проклиная всех и вся. Дома буду снова рыдать... Это как бег по кругу. Кто-то из нас должен уже остановиться. Должен!
– И куда это ты? – цепляется за мои ускользающие из его рук пальцы.
– Я домой поеду.
– Ты мокрая вся.
– Ты тоже.
– Брось, – подтягивает к себе, и я не могу найти в себе силы сопротивляться. – Останься. Не уходи.
Подцепив край худи, снимает с меня промокшую тряпку и швыряет ее тяжелым комом на пол. Следом тянется к короткому спортивному топу, но в какой-то момент словно оставляет эту затею.
Он смотрит на меня, даже любуется, и не смотря ни на что, мне приятно видеть желание в его глазах. Не животное, как тогда в беседке на приеме, а здоровое восхищение мужчины при виде любимой женщины.
– Ты такая красивая... – гладит взглядом мою фигуру: торчащие под промокшей тканью топа соски, плоский живот и обтянутые тканью джинсов бедра. Я знаю, что выгляжу хорошо, но когда на тебя смотрят ТАК, любая, даже самая здоровая самооценка, мгновенно взлетает еще выше, буквально до небес.
– Очень красивая, – запускает руку под топ и сжимает ладонью многовенно отозвавшуюся на ласку грудь.
Я ненавижу себя в этот момент, но когда он рядом, когда целует меня, касается, разум покидает мою голову, словно его вообще не было. Я так сильно нуждаюсь в нем, даже злом, агрессивном и грубом, что становится страшно. Наверное, так чувствуют себя жертвы абьюза – и с ним невозможно, и без него никак.
Он играет со мной, я знаю. И эта игра нездоровая. Но все равно я здесь, с ним, позволяю трогать себя и хочу большего.
Мокрая джинсовая ткань слезает с влажной кожи нехотя, с большим трудом. А вот футболка наоборот, спешно покидает мое тело, словно понимая, что здесь и сейчас она точно лишняя.
Я стою перед ним совершенно обнаженная и дрожу, то ли от холода, то ли от неутоленного голода. Мне не хватило его и я хочу еще.
Он – мой чертов гигантский магнит. Бездонная Марианская впадина. И понимая, что ждет меня там, внизу, по собственной воле в очередной раз делаю роковой шаг в пропасть.
Горячие струи воды впиваются в кожу плеч словно миллион жалящих игл. Я взвизгиваю и от чего-то начинаю смеяться. Громко, во всю силу натренированных вокалом голосовых связок. И он, шагнув ко мне под струи воды, улыбается тоже. Умильно, может быть чуть-чуть снисходительно: "ребенок еще, что с нее взять".