Останемся врагами - стр. 86

Он уснул сразу же, как только сел в машину, словно предохранитель вырубили. Еще никогда я не видела, чтобы человек был настолько сильно пьян, но при этом мог внятно разговаривать и даже идти более-менее ровно.

– Как ты только до больницы сам доехал. Ума не приложу.

– На автопилоте, – расстегивает ремень безопасности (о котором позаботилась я же), и пьяно трет подушечками пальцев веки. – Получается, ты мне жизнь спасла?

– Не тебе, не обольщайся. Ни в чем не повинным людям, которым ты мог бы навредить, сядь за руль сам.

– Поднимешься? – смотрит на меня в упор, а я, напряженно удерживая обеими руками руль, смотрю на него. И эта та самая битва, в которой я ни при каких условиях не смогу выйти победителем. Как бы того не хотела.

– Зачем?

– Не хочу отпускать тебя сегодня.

– Только сегодня?

Вместо ответа он протягивает руку и проводит костяшками согнутых пальцев по моей щеке.

– Пошли, – и, выдержав паузу, добавляет: – Пожалуйста.

Я слишком устала этим длинным вечером, чтобы спорить. И слишком скучала по нему, чтобы сказать "нет". Он причиняет мне только боль, но, странное дело, со временем ты учишься получать удовольствие даже от нее.

Он манипулирует мной, и я это знаю, но все-таки соглашаюсь сыграть еще одну партию, в которой заведомо проиграю.

28. Глава 28

***

– Тебе нужно согреться. Душ там, – опершись ладонью о стену, давит носком левого кроссовка на задник правого, силясь снять насквозь промокшую обувь.

– Я в курсе, где у тебя душ, – холодно смотрю на него, транслируя взглядом, что ничего не забыла.

Он тоже помнит тот день. Помнит, я вижу. Господи, что я здесь снова делаю. Зачем… Почему он оказывает на меня такое нездоровое гипнотическое влияние?Я как та самая безмозглая кобра, что легко ведется на звуки флейты заклинателя змей.

Это ненормально. Так быть не должно! Я все прекрасно понимаю, но следуя его примеру снимаю мокрые кеды.

В сумке звонит телефон, и я точно знаю, кто это. Наверное, Герман заподозрил, что меня долго нет, дошел до клиники. Может быть даже посмотрел камеры, а там мы…

Я точно знаю, что именно он мне сейчас скажет. Моя выходка – последняя капля, он будет взбешен. Впрочем, разве может быть наказание хуже, чем я наказываю саму себя?

Достаю телефон и, игнорируя капсом ОТЕЦ, отключаюсь.

Матвей подходит ко мне и, как и там, возле клиники, согнувшись в три погибели, обнимает меня, опустив подбородок на мое плечо.

– Можно с тобой? Мы никогда не принимали душ вместе.

– Мы много чего не делали, – и чуть не добавляю "что делают вместе нормальные пары". Но молчу, потому что мы не пара. И уж тем более нам точно не подходит слово