Останемся врагами - стр. 29
– А у тебя?
Я почти не вижу его лица, оно спрятано в тени, но я чувствую как он сосредоточен. Чувствую, что он слышит меня, и от этого хочу открываться больше и больше.
– Он был на целых десять лет старше и мы почти не общались, виделись в лучшем случае раз в год, когда я прилетала на каникулы. Мельком, пара брошенных слов. Мы совсем не были близки. Поэтому когда он умер… мне было грустно, страшно, но на этом все. Более того, я чувствовала, что, как бы ужасно это не прозвучало, для родителей это стало словно… облегчением. Никто этого никогда не озвучивал вслух, но это так. Брат действительно доставлял всем кучу проблем. Его пагубная привычка влияла на репутацию отца. Макс страдал сам и заставлял страдать других. А еще…
– Что еще? – чеканит он, не сводя с меня темных глаз.
Облизываю пересохшие губы. Салфетка превратилась в мелкое крошево.
– У него была девушка, Алина. В ту ночь она ехала с ним на байке. Она выжила в той катастрофе, но… в общем, лучше бы умерла. Жуткая там история. Отец приложил все силы, чтобы замять скандал, хотя родители Алины были готовы биться за справедливость. Они хотели обелить перед общественностью имя дочери, которую тоже кем только не окрестили. Я особенно не вникала, но ее отец, как я поняла, тоже не самый последний человек, но с авторитет моего был выше. И адвокаты его были убедительнее...
Вздыхаю. Я даже представить не могла, что говорить об этом будет так тяжело.
– Думаю, теперь ты понимаешь, почему отец так маниакально оберегает меня. Просто он боится, что не досмотрит снова и со мной обязательно что-то произойдет. В том, что Макс отбился от рук он винит именно себя.
Матвей молчит, и я не знаю, какие мысли крутятся в его голове. Может быть он осуждает Макса, как осуждали тогда все. А может, вообще давно перестал слушать и думает о чем-то своем. Но моя потребность говорить еще не иссякла – словно трубу прорвало и все резко полилось наружу одним резким мощным потоком.
– Отец тогда с головой ушел в работу, его целыми сутками не было дома. А мама… она вообще на мой взгляд повела себя странно. Пару недель поносила траур, а потом словно забыла, что когда-то у нее был сын. Продолжила посещать бутики, различные салоны, путешествовать... То ли это у нее защитная реакция такая, то ли… Не знаю. И даже спросить не могу – она давно перебралась за границу, редко приезжает. Они с папой не развелись официально, но вместе не живут очень давно. У нее другой мужчина во Франции, у отца череда молодых любовниц. Вот такое мы не святое семейство. Так что как сам видишь, нормальной в таких условиях остаться непросто, – и понимаю, что слишком разошлась, наговорила лишнего. Не нужно было… – Я тебя утомила, да?