Остальные тридцать два. Полное собрание рассказов - стр. 26

– Мой, – сказала Манолита. – Одну бутылку они уже выпили, я принесла другую.

– Молодец, дочка, – похвалил я. – За мной три.

– Две, – поправила она. – Та была в подарок.

На столе рядом с моей пишущей машинкой стояла огромная, наполовину открытая банка консервированной ветчины, розовой, с белой каемкой сала; время от времени кто-то подходил, отрезал ломтик перочинным ножом и возвращался к игре. Я тоже отрезал.

– Ты следующий в ванную, – сообщил я Элу, который разглядывал комнату.

– Здесь симпатично, – заметил он. – Откуда ветчина?

– Мы ее купили у интенданта одной бригады, – пояснила Манолита. – Смотрите, какая она нежная.

– Кто это – мы?

– Мы с ним. – Она кивнула в сторону английского корреспондента. – Правда, он милый?

– Манолита очень любезна, – улыбнулся англичанин. – Надеюсь, мы вас не стесняем?

– Ничуть, – сказал я. – Возможно, позднее мне захочется поспать, но это будет еще не скоро.

– Мы можем перейти в мой номер, – предложила Манолита. – Вы ведь не сердитесь, Генри?

– Конечно, нет, – удивился я. – А кто эти товарищи, которые бросают кости?

– Не знаю, – ответила Манолита. – Они пришли мыться, а потом остались поиграть в кости. Все были очень милы. Вы уже знаете мою плохую новость?

– Нет.

– Это ужасно. Помните моего жениха, который служил в полиции и поехал в Барселону?

– Да, конечно.

Эл вошел в ванную.

– Ну так вот, его убили в случайной перестрелке, а он так и не выправил мне документы, хотя обещал, и сегодня я слышала, что меня собираются арестовать, а у меня в полиции нет никого, к кому я могла бы обратиться за помощью.

– За что арестовать?

– За то, что у меня нет документов; они говорят, что я все время трусь среди вас и среди людей из бригад, поэтому я, наверное, шпионка. Если бы мой жених не подставился под пулю, все было бы в порядке. Вы мне поможете?

– Конечно, – согласился я. – Ничего с вами не случится, если вы ни в чем не виноваты.

– Может, мне лучше остаться с вами – для верности?

– Чтобы я тоже влип, если за вами что-то числится?

– Значит, мне нельзя остаться у вас?

– Нет. Начнутся неприятности – позвоните мне. Я никогда не слышал, чтобы вы кому-нибудь задавали вопросы, касающиеся военных действий. Думаю, вы чисты.

– Я действительно чиста, – подтвердила она и добавила, отвернувшись от англичанина и склонившись к моему уху: – Как вы думаете, а с ним мне можно остаться? Он-то в порядке?

– Откуда мне знать? – пожал плечами я. – Я его первый раз вижу.

– Все-таки вы сердитесь, – заметила она. – Давайте не станем сейчас об этом думать, а лучше пойдем обедать, и пусть всем будет хорошо.