Размер шрифта
-
+

Особо опасный опер - стр. 1

© Сергей Андреевич Красов, 2019


ISBN 978-5-4496-6214-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1

– Внимание! Время шесть часов утра. В ИТК-22 объявляется подъём!

После ухода на пенсию Вадим Рагозин часто видел сны связанные с работой, которой он отдал около двадцати лучших лет своей жизни. То он видел себя в звании лейтенанта, начинающего работать рядовым опером в той же колонии, откуда он ушёл на пенсию в звании майора. При этом он во сне радовался, как привычно и удобно на нём сидит офицерская форма и даже не обижался почему то, что начинает карьеру сначала.

То во сне оказывалось, что он опять вернулся в посёлок Пуксинка, где прожил эти двадцать лет в семи минутах ходьбы от жилой зоны колонии. Но в этом случае даже во сне было ощущение огорчения от осознания того, что по каким – то причинам он бросил ставший уже привычным Екатеринбург и вернулся в этот посёлок, затерявшийся среди болот на севере Свердловской области.

Но все подобные сны заканчивались хэппиэндом – счастливым пробуждением в привычной обстановке.

Вот и сейчас сквозь дрёму Вадим понимал, что ему снится что то из той же серии «из прошлой жизни». Причём даже запах был в этом сне какой то специфически тюремный.

– Комендант жилой зоны, срочно прибыть к дежурному по колонии, – повторил тот же голос через дребезжащий динамик

Вадим сообразил, что он спит, укрывшись с головой одеялом. Повернувшись с бока на спину, он скинул одеяло с головы и, стряхивая с себя остатки сна, рывком сел.

– Повторяю. Комендант Игуменов, срочно прибыть в дежурку, – добавил тот же голос.

Сон продолжался. Из лампочки на противоположной стене расположенной в нише и закрытой решёткой, в глаза Вадиму резануло светом, показавшимся спросонья ослепительным. Закрываясь от света ладонью, Вадим машинально вытянул вперёд правую руку и оторопел. Рука была чужая!

Сколько себя помнил Вадим, у него были интеллигентные руки с длинными «музыкальными» пальцами, выдававшими человека умственного труда. И никакими занятиями спортом и физической работой изменить этот «недостаток» не получалось. А тут в воздухе перед глазами висела здоровенная мужицкая лапа с какой то наколкой на кисти.

Вадим оторопело провёл взглядом по всей длине руки от кисти до плеча и убедился, что рука растёт из его тела. Вдобавок на плече красовалась наколка в виде оскаленной пасти какого-то зверя.

Быстро осмотревшись при свете не такой уж и яркой, как показалось вначале лампочки, Вадим с нарастающим ужасом сообразил, что находится в камере – стандартном помещении, предназначенном для содержания осуждённых особого вида режима, так называемом «закрытом бараке». Насмотрелся на такую «экзотику» за годы работы в колонии.

Слева от него в ряд лежало пять человек, почти все были с головой укрыты одеялами, в характерной позе спящего на боку человека. Кто-то похрапывал, кто-то переворачивался на другой бок. На секунду мелькнула из под одеяла стриженая голова.

Справа от него у стены лежал ещё один. Итого вместе с Вадимом семеро. «И столько же примерно на нарах первого яруса. Итого четырнадцать человек, – прикинул Вадим, – стандартная зековская «хата». То что режим именно особый подтверждали висевшие на стене полосатые телогрейки и шапки.

И главное, – запах! Этот специфический неописуемый тюремный запах, которым здесь пропитано всё! Любая вещь, побывавшая в «зоне» и вынесенная за её пределы, обладает этим запахом дешёвого курева, мужского пота, мочи, какой то гадости, которой мажут «параши» для дезинфекции и ещё нескольких компонентов входящих в состав этого запаха, происхождение которых не определишь.

Тело справа от Вадима зашевелилось, из под одеяла высунулась лохматая голова и, зевая и щуря глаза хрипло пробормотала:

– Чё вскочил, Валера, спи, рано ещё, выходной у нас сёдня, забыл? – И переворачиваясь на правый бок, натягивая на голову одеяло, сосед добавил сонным голосом. – Я вчера шнырям сказал, чтобы нам хавку в последнюю очередь подвозили, – и тут же сонно засопел.

Страница 1