Особенная - стр. 12
– Милая девочка! – нежно пригладив выбившуюся прядь волос на голове Лики, промолвила Мария Александровна. – Однако тебе следует переодеться, Лика. Я позвоню Феше, она поможет нам.
Молодая, очень расторопная с виду горничная в ослепительно белом переднике и чепце появилась на пороге.
– Вы будете служить младшей барышне, Феша! – деловым тоном произнесла хозяйка дома.
– Слушаюсь, барыня! – почтительно отвечала девушка, при этом окинув бойким взглядом фигуру Лики, как бы желая сразу понять, какова будет ее молоденькая госпожа.
– Ах, ведь я и забыла! Мои вещи отправлены на городскую квартиру, – спохватилась Лика, – и мне сейчас не во что переодеться.
Мария Александровна чуть заметно лукаво улыбнулась.
– Об этом мы с Фешей уже позаботились, детка, – успокоила она дочь. – В письме к тете Зине я осведомилась о мерке для твоих платьев, а получив ее, тотчас же заочно заказала тебе несколько костюмов на первое время.
И, приказав горничной сейчас же принести все наряды, Мария Александровна нежно обняла бросившуюся ей на грудь Лику.
– Мамочка! Мамочка! Чем я заслужила все это? Господи! – восторженно лепетала девушка, осыпая лицо и руки матери градом исступленных поцелуев. – Подумать только, я – точно Золушка, которую добрая волшебница по мановению волшебного жезла превращает в нарядную принцессу! Как в сказке! Чем мне отблагодарить вас за все ваши заботы обо мне, мама? Скажите, чем?
– Чем? – и Мария Александровна чуть прищурила свои живые серые глаза. – Люби меня немножко, хоть чуточку люби, детка… Ну, хоть наполовину меньше, чем тетю Зину, и я буду вполне счастлива этим.
– Мама! – с искренним удивлением вырвалось из груди Лики. – Боже мой, да кого же любить-то, как не вас, мама, красавица моя! Да я вас и без всех ваших подарков всегда любила! И как любила-то, Господи! Я постоянно думала о вас, мама! Знаете, вы мне всегда представлялись каким-то неземным существом, какой-то волшебницей, право! Доброй феей. Я всегда гордилась тем, что я – ваша дочь. Ангел мой! Когда синьор Виталио как-то сказал, глядя на вашу фотографическую карточку, что вы похожи на Мадонну, я за это поцеловала его руку. Тетя Зина, помню, тогда еще выбранила меня за излишнюю экзальтированность и сентиментальность, но если бы он еще раз так сказал, я еще раз поцеловала бы, да!..
– Ты очень любишь тетю Зину, моя дорогая? – осторожно осведомилась Мария Александровна.
– Очень!
– Больше, чем меня?
– Как вы можете так говорить, мама! – воскликнула Лика, и ее голос дрогнул от подступивших слез.
– Люби меня, детка! Люби меня больше всех на свете, больше всех, моя Лика! – взволнованно сказала Карская, привлекая молодую девушку к своей груди. – Согрей меня своим чувством, моя крошка, девочка моя ненаглядная! Дай мне то, чего я так долго была лишена…