Осьминог - стр. 40
– Уедете? – Тихо спросила Изуми.
– Только на несколько дней. Если можно, я сохраню за собой комнату?
– Конечно. – Ее голос был едва различим на фоне разговора Китано и актрисы (та показалась Александру чем-то похожей на Томоко). – Вы же все равно внесли плату вперед, поэтому не беспокойтесь, пожалуйста, никому больше я комнату не сдам. Только оставьте мне номер вашего счета, чтобы я могла возвратить депозит.
– Возвратить депозит? – Удивился Александр.
– Вы же сняли у меня комнату. – Она отложила нож и обернулась к нему: – Сами сказали, что не хотите останавливаться в гостинице и собираетесь жить не меньше месяца.
Александр молчал, не зная, что на это ответить. Обычно хозяева не спешили возвращать депозит: Такизава как-то, смеясь, рассказывал ему, что в один из отпусков решил снять комнату в сельской местности, чтобы быть поближе к природе, так когда он выезжал, хозяйка заперлась у себя и выключила свет и телевизор, чтобы он подумал, будто бы ее нет дома, и махнул рукой на депозит.
– Плату до конца месяца я не смогу вам возвратить, если буду держать комнату. – Изуми снова отвернулась и застучала ножом по доске. – Но депозит должна буду вернуть, если вы… – Она остановилась и ссыпала нарезанные овощи – ярко-оранжевые кусочки моркови и темно-фиолетовые баклажанов – в миску, – …если вы решите не возвращаться.
– Хорошо. Спасибо вам большое, Мацуи-сан.
Александр подождал еще немного в дверном проеме, но хозяйка молча принялась дальше нарезать овощи, тихонько постукивая ножом по доске, и он вышел.
В «Тако» было непривычно много народа, но несколько мест у барной стойки пустовали, поэтому Александр пристроился с краю, возле здоровенного холодильника, от которого исходили волны тепла и слабое электрическое гудение, и окинул рассеянным взглядом привычную обстановку. Пузатый Хотэй[95], поднявший вверх обе руки и похожий на гигантскую нэцке, стоял в углу, окруженный несколькими статуэтками поменьше и кувшинами-ловушками для осьминогов, обросшими крупными морскими желудями – фудзицубо. Кисё как-то сказал, что Хотэя задвинули в угол, потому что китайские туристы, путая его с Буддой Шакьямуни, слишком любили фотографироваться с ним в обнимку и уже кое-где заметно его поцарапали, так что Фурукаве-сану пришлось, ругаясь на чем свет стоит, красить живот Хотэя темно-красной лаковой краской. Натертые до блеска прямоугольные деревянные столы, отделенные от проходов прозрачными ширмами, чтобы посетители случайно не задевали друг друга. Тихо потрескивающий керосиновый обогреватель, поставленный на перевернутый пластиковый поддон. Развешанные на стенах картины в простых рамках – по большей части с изображениями морских волн и островов, но на одной из них – мужчина в больших роговых очках, зеленой кофте и синей шляпе рыбака – должно быть, первый хозяин «Тако», а на другой – надпись легко читаемой скорописью: «камень, скатившийся вниз, знает, сколь глубоко море и сколь бездонна любовь»