Осколки - стр. 26
– Ты пришёл … – слабо прошептала она, а глаза наполнились счастьем.
– Конечно, пришёл! Как я могу оставить тебя, ты же без меня на ровном месте спотыкаешься!
Я осторожно поцеловал её, едва касаясь губ, она слабо обняла меня за шею.
– Все говорят, что тебя больше нет! – всхлипнула, губы задрожали. – Но я же чувствую тебя!
– Маленькая, я просто очень далеко …
Вытер большим пальцем слезинку, что скатилась по её щеке.
– Когда ты вернёшься домой?
Тоненькая ладонь легла мне на грудь.
– Я не смогу вернуться, – с горечью ответил честно.
Она тихо заплакала. Заскулила как раненый зверёк.
– А я могу остаться здесь, с тобой?
– Только не сейчас. Позже, слышишь меня? – заглянул в серые глаза. – Ты должна набраться терпения и оставаться сильной, тогда мы сможем быть вместе! Я подожду здесь!
– Мне больно без тебя! Здесь болит, – она приложила мою ладонь к своему сердцу, – очень больно, я иногда не могу дышать…
– Знаю, Маленькая, я тоже это чувствую, и мне больно! – обнял крепче. – Давай уйдём отсюда, сейчас покажу тебе чудесное место. Помнишь, у моей мамы на комоде в спальне стояла старая фотография, где мне семь лет? Я еще там в таких смешных шортиках и в полосатой панамке, как у юнги. Помнишь?
– Да, помню, – улыбнулась она, – твои родители там такие красивые, а за ними море… мой любимый снимок…
– Да-да, то самое фото. Это побережье санатория “Мечта” в Ялте. Там я впервые встретился с морем, – нежно погладил её по спине, – теперь закрой глаза и представь себе то место…
Она зажмурила глаза и прошептала:
– Представила…
Я поцеловал её.
– Тогда полетели, Маленькая!
Бурное днём море дремало в вечерней прохладе. Оно уходило за горизонт синей зеркальной гладью. Мы сидели на пустынном берегу, Маруся у меня на руках, совсем крошечная и невесомая. Я чувствовал её тихое дыхание на своей шее. Мы молчали, нам не нужно было слов. Наши души – единое целое, мы одна душа.
Я очень боялся, что Солис пострадала в схватке в аэропорту Хитроу и не найдёт нас. Но мне не хватало духу, чтобы позвать её и убедиться в этом. Я лишь вглядывался вдаль, стараясь не замечать, как темнеют кончики пальцев Маруси.
“Бродяга?” – раздался знакомый мягкий голос в моей голове.
“Солис! Ты в порядке?”
“Да!”
“А та женщина?”
“Мы не успели …но я хочу кое-что попробовать. Мы скоро будем!”
Через мгновение на берегу показались две фигуры в доспехах.
– Бродяга, это Фортис, – голос Солис был совсем слабый, а кожа тусклой, без привычного сияния, – он тоже воин, но целитель. Он попробует помочь ей.
Я перевёл взгляд на юношу. На голову выше Солис, с очень короткими пепельными волосами и ярко-голубыми глазами, только доспехи у него были серебристые, а вместо меча за спиной – хрустальный щит.