Осколки детства - стр. 35
Сначала всё шло хорошо, дедушка толкал тачку, она ехала медленно, но ровно, а я просто шла рядом. Но уже на половине первого квартала он устал. Я видела, он толкает тачку изо всех сил, а она еле-еле движется. А потом и совсем остановилась. Тогда я стала помогать ему.
Трудно было вначале, она никак не хотела стронуться с места. Потом разогналась, и мы пошли быстрее, а на спуске даже побежали.
И тут я заметила, что дедушка не толкает тачку, наоборот, старается её удержать, а она катится и катится и тянет нас за собой.
– Иди подержи с той стороны!
Забегаю вперёд, упираюсь обеими руками и отступаю, отступаю, стараясь не упасть, а она катит на меня, и удержать её невозможно.
Но спуск кончается, мы поворачиваем на нашу улицу, я отскакиваю, тачка пробегает ещё немного на скорости и останавливается. И мы снова толкаем её вдвоём до самых наших ворот.
Дедушка берёт у меня деньги и прячет в карман не считая.
– Спасибо тебе, детка!
– И вам спасибо, – говорю я и берусь за первое полешко, их надо ещё перетаскать наверх.
И снова всё по-прежнему. Мама на работе, мы с Вовкой целый день одни и почти каждую ночь тоже.
Как-то пришёл сосед. Прошёл мимо меня и остановился посреди комнаты, слишком большой для неё, в своём военном кителе и блестящих сапогах. Вовка отступил к самой стене, а сосед стоял и оглядывался по сторонам.
– Где у вас шкаф? – спросил он, а я смотрела на него, ничего не понимая. – Книжный шкаф. Ты что, не слышишь, когда тебя спрашивают? Я его покупаю, договорился с матерью. Но хочу на него посмотреть.
– Он в той комнате, сейчас отопру дверь. Вот только не знаю, куда мама ключ положила.
Я боялась этого соседа, особенно после того, как он провалился в ту самую комнату. Там так и осталась дыра в потолке. Я боялась: эта военная форма и соломенные волосы, прилизанные на лбу, и как он смотрел на меня не мигая. Старалась не встречаться с ним во дворе и на лестнице, а он сам пришёл.
– Да вот же он, у тебя перед глазами! – Он отпирает дверь. – Какой здесь холод! Разве можно держать мебель в таких условиях? Ну, хозяева!
Он трогает шкаф со всех сторон, заглядывает сзади.
– Лак облупился, видишь? Дверцы плохо закрываются. В общем, я беру его только потому…
– Да, да, – повторяла я и смотрела то на него, то на дыру в потолке. Старалась не смотреть и смотрела. Он рассердился и ушёл. Теперь ни за что не купит шкаф, и мама расстроится!
Но он вышел на наш общий балкон, как только услышал мамины шаги по лестнице. Когда по ней поднимались, в дверь можно было не стучать.
Они вошли вместе, и мама, не раздеваясь, стала вынимать книги из шкафа, а я брала их и складывала на пол у стены. Потом мы втроём – сосед, мама и я – выносили этот шкаф, и Вовка крутился рядом и пытался помогать. А сосед повторял: