Осенний август - стр. 20
– Ах, это вы! – воскликнула она так, словно Михаил Борецкий, потерянно торчащий внизу лестницы, составил для нее всю радость существования, растворяясь в мире, который она видела своими острыми молодыми глазами и который так увлекал ее.
Он, оказавшийся поблизости случайно и пребывающий в отнюдь не радужных раздумьях, поразился свежестью картины перед ним и удивительному совпадению, по которому Вера так вписывалась в этот мягко – ветреный день перед бледными очищающимися приходом теплого времени года зданиями.
– Это просто невыносимо, – Вера без всякого стеснения просунула руку ему под мышку и слегка подтолкнула, чтобы он пошел. – Мне нужно столько прочитать, а я целыми днями смотрю в окно, гуляю и ем пирожные!
Она была в своем типичном нетерпеливо-лихорадочном настроении весны, обожаемой, все прощающей весны. Жизнь неслась мимо – чистая, покоряющая. Глядя на Веру, невозможно было не увлечься тем же безмятежным наслаждением.
– Разве не этим должна заниматься прелестная молодая девушка? – спросил Михаил, сам оторопев от собственной наглости.
Вопреки его ожиданиям, Вера не взвизгнула от негодования и не облила его презрением. Она не боялась его, испытывая к нему чувства, как к старшему милому брату, немного недотепе, но очаровательному и умному. А, когда она не испытывала неловкость, она раскрывалась – переставала мямлить, путать слова и тщательно выбирать каждую фразу. Поэтому ее напористой, четкой речью и неожиданно точными наблюдениями заслушивались.
Вера сделала невообразимое в его понимании – она мягко рассмеялась. Сложно было сказать, что делало ее особенно привлекательной сегодня – весна или нахождение рядом с тонкокостным молодым мужчиной с острым проницательно-дружелюбным лицом и рассыпчатыми волосами, переплетающимися на затылке. С мужчиной, который явно был к ней расположен и не подавлял ее раскрывшееся, наконец, ощущение себя как чего-то дивного… От которого она не ждала предложения о заточении, ведь он уже был женат.
– У меня радость! Подруга написала первое письмо после ощутимой разлуки. Устроилась на новом месте, завела полезные знакомства. Говорила я ей, что жизнь, пусть и накреняется, но идет вперед и сулит свои коврижки.
Так они шли сквозь невесомую зелень над головами, прозрачный весенний воздух и Петроград, вечно юный и вечно сдержанный, академичный. Над ними склонялись преломленный зеленый петербургского апреля, пышные и влажные облака, их тающий свет. Нева, пронзающая город под удушливым выматывающим ветром как синий эластичный пластилин. Михаил давно забыл вкус таких прогулок вдвоем. Вопреки дружескому тону, с которым к нему обращалась Вера, он с возрастающим восхищением смотрел на ее вытянутую шею, бледные родинки на ней…