Осень на краю света - стр. 21
– Свидетель. – Священник показал пальцем на дядю Федю.
– Доступно? – спросил Иваныч, дернув себя за ус.
– Доступно, доступно, – успокоительно вытянул ладони участковый. – Все, пошел. Пономарь, с тебя вечером причитается.
Хорошо, хоть пальто не заметил, подумал Юрий Григорич, когда товарищ детства скрылся за дверью. Иваныч встал, внимательно проследил через окно, как Федоров вышел с участка, задернул шторы и вышел на терраску: звякнула щеколда.
– Ты чего, дядя Федя? – спросил Юрий Григорич, когда старик вернулся.
– Ходят тут, суки, итить их мать… – брезгливо протянул Иваныч, присаживаясь.
– Вовка – парень неплохой…
– Только ссытся и глухой! – подхватил старик зло. – Нашли, падлы, грабителя. Я два раза в танке горел. У меня осколков полная нога.
– Они считают, что ты украл икону? – подал голос отец Димитрий.
– Выходит так. – Иваныч опустил глаза.
– Почему?
– Сволочье потому что! – Старик принялся накручивать усы.
– Давай без эмоций, – строго произнес священник.
– Мужики, шли бы вы… – начал было Иваныч, но уперся в еще один требовательный взгляд.
– Дядя Федя, ты видел тетку Ульяну? – спросил Юрий Григорич.
– Ну ты-то чего, Юрка?
– Я вот чего… Достань-ка бутылку, надо поправиться. Расскажу сейчас.
Старик с готовностью вытащил из-под стола водку. Две рюмки были на столе, прятались за сахарницей. Юрий Григорич поднялся за третьей к буфету. Оказалось, что дождь снова ударил в полную силу – зашумел по листьям, из открытой форточки…
Глава 6
…как будто и не кончался. Крупные капли веско шлепали по крышам, взбивали лужи. Ветер выдул с холма все тепло: конец сентября, а ощущение такое, что не сегодня завтра пойдет снег. Сказочными ладьями плавали изогнутые листья по многочисленным лужам. На площади, вокруг памятника Ленину асфальт совсем исчез под сплошным желто-коричневым ковром. В раскисших переулках уже начинало темнеть.
– Здорово, архимандрит!
Пахнуло чесноком – впритык подступило чье-то лицо: мясистый, приплюснутый нос, пухлые щеки в щетине, мутноватые глаза, короткая стрижка над низким лбом. Мужик, лет тридцати. Позади, чуть сбоку, еще один. Тоже крепкий, тоже небритый, в бейсболке с иностранной надписью. Оба в коротких кожаных куртках, раздутых пузырями.
– Чего вам?
– Поговорить надо.
– Слушаю.
– Пошли-ка отсюда.
Второй парень зашел сбоку, подхватил под руку. Развернулись обратно в переулок. Мужики шли по колее, отец Андрей семенил по середине дороги, заросшей мокрой травой. Ряса пропиталась водой, отяжелела, липко путалась в ногах. Вдоль волнистых линий покосившихся заборов, пригибаясь под ветками яблонь. Вслед несся редкий собачий лай.