Орхидея съела их всех - стр. 32

Флёр вздыхает, садится и делает еще несколько дополнительных выдохов. Потом смотрит в меню. Меню – прекрасно. Здесь все прекрасно, поэтому она сюда и приходит. Будь она одна, она бы заказала, наверное, настоящий английский чай – с закусками, пирожками и топлеными сливками. Но Августус не поймет, если она закажет все это и потом заберет две трети домой, чтобы кормить птиц, поэтому Флёр выбирает фруктовую тарелку и thé pétales[20]. Ах да, и еще несколько разноцветных миндальных пирожных – по крайней мере два она припрячет, чтобы отнести домой Робину, – очень уж тот их любит. Августус заказывает фруктовый пирог, чай “Английский завтрак” и большой бокал бордо. Он неодобрительно хмурит лоб, глядя, как Флёр достает свою миниатюрную баночку с розовой гималайской солью и особые травы, которые она добавляет буквально во все.

– Ну как ты? – спрашивает он наконец.

– Грустно. Очень. Конечно, это не было неожиданностью. Она так тяжело болела. Я продолжаю работать, но все теперь кажется совсем другим. А ты как?

– Все то же самое.

У Августуса всегда “все то же самое” – что бы это ни значило. Флёр ждет, что он скажет что-нибудь об Олеандре, но он молчит. Конечно, он ничего не скажет. Флёр вообще не знает, зачем они с Беатрикс собираются приехать на похороны, они ведь с Олеандрой и словом не перемолвились с 1989 года. Может быть, он надеется получить в наследство “Дом Намасте”? Но это полная ерунда, потому что… Она закрывает глаза и снова открывает. Видит сначала ладанное дерево, а потом отчего-то – подушки в наволочках, которые сшили они с Кетки.

Августус снова хмурится. Трет глаза.

– Что с тобой? – спрашивает Флёр.

– Да так, – он умолкает, и по лицу пробегает тень улыбки. – Все сразу. Как обычно.

Сколько лет должно пройти, чтобы ты перестал тосковать по своей первой жене, по сестре и по двум ближайшим подругам, которые пропали без вести где-то в Индии или на островах Тихого океана, оставив тебя дома с приступом малярии? Явно больше, чем успело пройти в жизни Августуса.

– Ну… Держись, пожалуйста.

– Да-да, конечно. Не волнуйся. Как твой сад?

Похоже, он и в самом деле не скажет больше ни слова об Олеандре.

– В порядке. Местами слегка поредел. Маки уже всходят. Кстати, на этот раз я не забыла захватить семена для тебя.

Флёр достает из сумки коричневый конвертик.

– От самого лучшего цветка. Темно-бордового. Поверить не могу, что пустила его на семена. Но, с другой стороны…

– Спасибо, дорогая. Твои я пришлю по почте. Мы все время забываем.

– Да, забываем.

– Наверное, это оттого, что мы слишком заняты.