Оранжевый цвет радуги - стр. 11
– Учту. Надо же! – покачала я головой. – Как же ее угораздило, будучи наемницей или военной, попасть в лапы Патагеша?
– Со всеми случаются неприятности, – криво улыбнулась валтарка. – Но я не завидую тому, кто ее купит. Она не гаремная девочка, сразу видно.
– Слушай. А Лиллуко себя не того?.. – Я чиркнула ребром ладони по горлу. – Нрав-то у нее, выходит, не самый простой, а тут такой позор.
– Нет! – прозвучал уверенный ответ. – Ей честь клана не позволит. По их традициям она сначала должна попытаться убить всех врагов. Если такой возможности нет – попробовать сбежать, а если уж погибнуть – то в бою. При этом постараться увести врага за собой.
Тут она покачнулась, и я поспешила помочь ей войти и добраться до ванны, заполненной прохладной водой. Мы попрощались, и я ушла в свою спальню.
На следующий день служанки по приказу Патагеша стали готовить трех девушек к продаже. Косметические маски, притирания и прочие процедуры. Торговец наводил лоск на свой товар… Занимались Алилеей и двумя красноволосыми ританками – Трианой и Тонсарой.
Почему он решил продать ританок, не дожидаясь Больших торгов, которые должны были состояться уже через неделю, я не понимала. С Алилеей-то все ясно – ей требовалось много воды, что в условиях оазиса посреди пустыни являлось проблематичным. Но ританкам ведь не нужно ничего особенного. Как бы то ни было, у Патагеша имелось свое мнение, делиться которым он не собирался. На Большие торги он планировал везти четырех разных девушек. Четыре цвета радуги: красный, оранжевый, желтый и зеленый.
Новенькая не вышла к завтраку и появилась в общей комнате только к обеду. Я посмотрела в ее сторону, но, помня слова Алилеи, больше не спешила обращаться к ней. Зачем? Нарываться на неприятности и выслушивать грубости? Оно мне надо?
Лиллуко, как и все мы, уже была одета в длинное тонкое платье. Вчерашний ее наряд – брюки и тонкую черную рубашку, порванные во многих местах, – скорее всего, служанки уничтожили. Здесь всегда так поступали. Рабыням не оставляли ни одной личной вещи, даже шпильки и заколки для волос отбирали. Я как-то поинтересовалась у Машшалы, для чего так поступать. Она сказала: Патагеш боится, что в личных вещах могут оказаться маячки или передатчики. Он не хотел рисковать.
Новенькой явно было некомфортно в длинном простом платье, и она периодически нервно одергивала подол, но молчала. И мы не лезли к ней. Не знаю, почему девушки не спешили общаться, но я приняла к сведению рассказ валтарки.
Сразу после обеда, прошедшего в мрачной тишине, я кивнула всем и ушла гулять. Привычно дошла до границы оазиса и уставилась на пустыню. Сегодня не было ветра, но после вчерашнего разгула самума барханы вокруг поменяли форму, так что теперь вид стал другим. И за неимением чего-либо иного приходилось смотреть на эти песчаные горы.