Оптинские старцы - стр. 15

Свой смиренный и кроткий характер отец Антоний сохранил до конца жизни. Он никогда ничем не соблазнялся, никого не осуждал и не порицал; ни о ком не изменял благой мысли, на все и на всех смотрел ясным оком, чем и доказал, что имел чистое сердце. Об образе общения его со своими духовными чадами говорит характерный случай.

Один скитский инок привык не ходить к утрени. Отец Антоний убеждал его, но тот ссылался на нездоровье. Никакие самые убедительные уговоры не действовали на него. Тогда старец сам пошел на утреню несмотря на то, что по болезни ног вообще не мог стоять на службе. После утрени он отправился прямо к тому иноку. Тот, увидев скитоначальника, вскочил с постели испуганный, а преподобный Антоний как был в мантии, так и упал ему в ноги. «Брате, брате мой погибающий! Я за твою душу обязан дать ответ пред Господом: ты не пошел на святое послушание. Пошел я за тебя. Умилосердись, брате мой, и над собой, и надо мной, грешным!» – говорил он у ног своего послушника. А под мантией на полу полилась кровь, которая от стояния набралась в сапоги из открытых ран на ногах и хлынула как из ушата при земном поклоне. Вот так вразумил преподобный своего немощного ученика.

Почти тридцать лет терпел он неизлечимую, жестокую болезнь ног, всегда благодушно и смиренно. В огромной степени именно это терпение и смирение привлекали к отцу Антонию многих мирян, которые, как и монашествующие, находили в нем мудрого руководителя.

Старец умел не только воздействовать на души вопрошавших, вызывая в них чувства покаяния и страха Божия, но и рассудить, как в каждом конкретном случае уврачевать эти души. Никогда он не старался насильно убедить кого-либо. Назидания свои предлагал не в виде заповеди, а скорее намеком или в виде дружелюбного совета. Он так искусно направлял общую беседу, что в продолжение ее, говоря о третьем лице или рассказывая будто про себя, как бы мимоходом и обличал, и наставлял своих собеседников. Часто случалось, что только по выходе от старца посетитель понимал, что будто к слову сказанное замечание прямо относится к нему, к тайным его недоумениям и недостаткам, и разрешает вопросы, которых он не задавал. Бывало, что иным старец напоминал о грехах, которые они не только никогда не открывали ему, но и сами давно забыли. В этом и проявлялась его прозорливость. О ней говорит такой пример.

Одна особа, когда однажды преподобный Антоний устремил на нее свой проницательный взор, сказала, что боится, когда он так на нее смотрит. «Вы видите все мои грехи», – прибавила она. «Напрасно вы так думаете, – возразил старец. – О чем я помолюсь и что мне Бог откроет, то я и знаю, а если Бог мне не откроет, то я ничего не знаю».