Операция «Крепкий поцелуй» - стр. 19
– С какой идеей? – полюбопытствовал Истинов.
– Я, Михал Андреич, с твоими идеями всегда соглашаюсь, на то ты у нас и главный идеолог, – вставая, похлопал Бережнев по плечу Тусклова и, так и не ответив Истинову, а лишь подмигнув, пошел навстречу поднимающемуся на веранду с огромной дыней в руках Семидольному.
– Владимир Ефимович! – воскликнул Бережнев, широко распахивая руки для объятий. – Неужто дынька азербайджанская?
– Она самая, Леонид Ильич, – протягивая дыню и одновременно пытаясь обняться, расплылся в улыбке Семидольный. – Прямо из Баку.
– Ну, проходи, проходи, присаживайся, – широким жестом пригласил Бережнев Семидольного к столу, отбросив дыню прямо в руки появившемуся вновь, словно по мановению волшебной палочки, офицеру охраны. – А мы тут с товарищами чайком баловались, да вот решили, что пора и покрепче что-нибудь. Михал Андреич по идейным соображениям не пьет…
На этих словах Тусклов захлопал глазами и быстро допил свой чай.
– …а нам с товарищем Истиновым третий нужен, – закончил Бережнев.
Семидольный улыбнулся, пожал руки Истинову с Тускловым и взял протянутую Бережневым рюмку.
– Засиделся ты там в Азербайджане вторым секретарем-то, – по-отечески ласково глянул на Семидольного Бережнев. – Не пора ли в наши края возвращаться? Что думаешь?
Семидольный недоверчиво прищурился – Бережнев кивнул: мол, все всерьез. Тогда Семидольный молча поставил рюмку на стол, взял стакан, из которого Тусклов пил чай, перелил туда зубровку из рюмки, затем из графина дополнил стакан до краев и, резко выдохнув, осушил до дна.
– Ну вот – теперь вижу, что точно пора, – довольно пробасил Бережнев. – Наш человек!
Вырвавшись из паутины узких потсдамских улочек, черный «Опель» прибавил скорость и помчался по загородному шоссе, уже разогретому полуденным солнцем.
Зорин, одной рукой удерживая руль, второй вытащил из кармана пачку «Казбека», но, заметив завистливый блеск в глазах Плужникова, виновато вздохнул и стал заталкивать папиросы обратно в карман.
– Кури, кури! – махнул рукой генерал. – Скоро второй год, как я держусь, а все равно хочется. Хоть дымом твоим подышу.
– Павел Михайлович, – стеснительно поджигая папиросу, спросил Зорин, – а почему все-таки поменялись сроки и схема заброски?
– Я ж объяснил: Алена еще не готова, – удивился вопросу Плужников.
Зорин многозначительно улыбнулся и прошептал:
– Я ей, товарищ генерал, тоже не доверяю.
– Ну почему же? – прищурился Плужников. – Я как раз доверяю. Просто из Центра пришел приказ начать операцию немедленно, а Алена – пока не в форме. Когда прочитал ее рапорты о подготовке, я это почувствовал. Не могу объяснить почему, но интуитивно почувствовал. Все вроде хорошо, но какая-то внутренняя напряженность в текстах есть, потом это и тест психологический подтвердил. На всякий случай сейчас сам гляну на нее, но, думаю, интуиция меня не подводит.